XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Глава I. Пороки
«Ведь порок всегда накладывает свою печать на лицо человека. Его не скроешь.»
Что же такое, в сущности, порок? Это безмерность в противоположность добродетели, которая представляет из себя меру. Бесконечность избыточности и недостаточности, которая обрамляет рамки порядка. Таким образом, щедрость находится между скупостью и мотовством. Мужество стоит на распутье трусости и безрассудной отваги. Благоразумие посредине распущенности и, можно сказать, «бесчувственности». Добродетель – внутренний порядок, который человек обретает сам, прикладывая усилия. Порок – это то, что не дает душе обрести покой.
Оскар Уайльд считал, что пороки отображаются не только на нашей душе, но и на нашей внешности. Каждая вещь, что вызывает внутренний раздор, служит причиной новой морщинки на лице или сухости кожи. Но что, если существует человек, который способный вечно находится между двумя крайностями? Который никогда не совершит ничего дурного? Который будет вечно молодым? Кажется, это может осуществить только дьявол в обмен на вашу душу. А если не кажется? Ведь никто и никогда не видел таких людей. Сколько раз пытались создать сыворотку вечной молодости, продать за это душу ангелу во льдах, что предал Создателя, жить, не совершая зла.
Оскар Уайльд предположил, что же случится, если будет человек, которому не страшны будут пороки. Этим человеком стал Дориан Грей – тонкий эстет и романтик. Самое важное для него, как и для писателя, это искусство и чувства. От сюда и выходит список грехов, что немного отличен от нашего, – к нему добавляется отказ от основных ценностей эстетизма.
Глава II. А, может, все не так, как кажется?
«Надеяться и действовать — наша обязанность в несчастье. Бездеятельное отчаяние — забвение и нарушение дома»
Но что, если Уайльд хотел показать нам не только человека с вечной красотой? Отчаяние сопровождает эту книгу. Тебе кажется, что у персонажей все стало хорошо, но оказывает, что отчаяние стало только сильнее.
Первым порывом несчастья стало именно желание быть вечно молодым. Лорд Генри, подобно Мефистофелю, строил иллюзию, что ему известны все тайны мира: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Изначально соглашался с мыслями Дориана, говоря более интересными словами: «кроме чувств, ничто не способно излечить душу, ровно как ничто, кроме души, не способно излечить чувства», Гарри давал Грею понять, что к его словам можно прислушиваться. Что, собственно, мальчишка и делал. Таким образом, именно Уоттон объяснил Дориану, что «вы в поре дивной юности, а юность – единственное, что стоит сохранить… Вы все прочувствуете, когда станете старым и уродливым, когда заботы избороздят ваш лоб морщинами, страсти опалят губы своим мерзостными пожарами, вот тогда вы почувствуете все». Эти слова задели нежные и чувствительные струны души мальчика, и тот пожелал: «Пусть бы менялся портрет, а я оставался таким, как сейчас!». Желание было исполнено, Дориан навсегда остался таким же юным, весна вечно трепала его золотые локоны, а оттенок мая навсегда поселился в его глазах.
Это был первый толчок Лорда Генри, «заключение сделки». Мистер Грей, как и Фауст, в отчаянии пожелал. Только Фауст желал познать все тайны мира, а Дориан боле не чувствовать вкус старости. Но ни один из них не избавился от своего отчаяния. Ни один из них не остановился в попытках стать счастливым. Фауст погубил девушку и ее дитя, а затем и всю страну. А что же Дориан?
Глава III. Отчаянию нет конца. Или есть?
«Кроме чувств, ничто не способно излечить душу, ровно как ничто, кроме души, не способно излечить чувства»
Вероятно, в Дориане Уоттона интересовало простодушие, доверчивость и, самое главное, чистота души. Хотел ли Гарри изучить, как аморальное влияние скажется на молодом Грее, или хотел проследить, как сложится жизни смертного Аполлона, лорд Генри преуспел везде.
Мышление лорда Генри противоречащее, парадоксальное, наполненное афоризмами. Зачастую он говорит одно, но через несколько минут уже опровергает это. Живет не так, как молвит, но, верно, так, как он желает.
Он был рядом с мистером Греем с момента их знакомства и до смерти вечной красоты, всю жизнь ведал ему «тайны мироздания». Говорил Дориану: «влияние бывает только дурным», дабы произвести эффект, но в то же время отмечал: «В значительной степени юноша был его творением. И повзрослел так рано благодаря ему». Гарри льстила мысль, что он смог «захватить» думы мальчика, сделать его «взрослым».
Уоттон сам подтверждал, что глаголет аморальные вещи: «– свет считает вас в высшей степени безнравственным. – Как чудовищно, что в наши дни за спиной человека говорят о нем чистую правду»
Все дошло до того, что Дориан зачастую использовал афоризмы своего лучшего друга, делал все, что лорд Генри ему скажет. До одного момента.
Сибила Вэйн. Девушка лет 17, знавшая жизнь лишь среди декораций. Однажды Дориан попал на ее выступление и более не мог остановиться – он приходил каждый день и сидел до конца, даже если актриса появлялась на сцене всего на 5 минут. Сибила так хорошо играла, что Грей влюбился в нее, одно прикосновение девушки смогло заставить парня забыть о «предосудительных, потрясающих, отравленных, восхитительных теориях» Лорда Генри. Эта ситуация еще раз подтверждает подлинный эстетизм юноши.
Парень встретился с Вэйн после одного из выступлений, и она почувствовала то, что никогда не ощущала – существует реальный мир, нечто за пределами театральной сцены.
На следующий день Дориан объявил о помолвке и пригласил друзей на выступление. Но Сибила уже не играла так хорошо – она перестала быть той, кто мастерски перевоплощался из человека в человека: «Сегодня она Розалинда, завтра – Имогена… Она теряла рассудок и приходила к королю-убийце, вручала ему руту и горькие травы. Она была невиновна, но черные руки ревности сжимали ее тонкое, как тростник, горло».
Грей разозлился, сказал, что он боле не любит ее, разбил ей сердце и ушел. Придя домой, он взглянул на портрет и обнаружил, что в глазах его копии поселилась злоба. Во имя искусства, парень решил, что больше не будет порочить, что извинится перед Сибилой, женится на ней. Что портрет не постареет, картина не испортится. Дориан написал любовное письмо, первое и последнее в своей жизни, но было уже поздно. Сибила умерла. Возможно, не смогла жить больше в этом притворстве, познав настоящую жизнь, счастье в которой было потеряно навсегда спустя день. Об этом мистеру Грею сообщил лорд Генри.
Чувства захватили Дориана, но Гарри быстро успокоил мальчишку: «Эта девушка никогда не жила по-настоящему, а значит никогда и не умирала». Любовь стала для парня святыней, он решил, что отдаст жизнь за любовь и больше никогда не будет вспоминать произошедшее в театре.
Так, душа излечила чувства Дориана, померкшие за бесчисленными безнравственными афоризмами. Так, чувства излечили душу Сибилы, потерявшуюся среди мертвых декораций. Но добра это не принесло. Если бы молодые люди немного потерпели, не спешили вслед за вновь обретенным, все сложилось бы иначе.
Отчаяние в душе Дориана стало сильнее, и он, подобно послушав совет Пастернака, продолжил действовать. На холсте жизни появилось очередное черное пятно.
Глава IV. Заплутавший ангел
«Я слишком боготворил вас — и наказан за это. Вы тоже слишком любили себя — и наказаны за это ещё страшнее.»
Бэзил Холлуорд – талантливый художник, музой которого был Дориан. Именно он подарил юноше портрет. И именно он был его ангелом. Но не справился он со своей задачей, что бы живописец не говорил мистеру Грею, слова дьявола всегда были привлекательнее.
Сразу после известия о смерти Сибилы Вэйн Дориан отправился в оперу с лордом Генри. Бэзил, естественно, в это не поверил, он считал, что у мальчика все такая же светлая душа. Но он ошибался. «Ты совершенно переменился… Ты был самым неиспорченным созданием на свете… Это все влияние Гарри».
Оказалось, что Дориан транслировал мысли Гарри всем, кого встречал. И люди охотно верили в слова, исходящие из уст милого мальчика без тени пороков на лице. И со временем платили за это. Мистер Грей портил репутацию всем, с кем заводил диалог. И с каждым годом становилось все хуже. Влияние Уоттона становилось все сильнее, а Бэзил практически не притрагивался к душе юноши.
Итак, девятое ноября, Дориану Грею почти 38. Вот уже 20 лет его заполняла чернота, и последней каплей стала смерть его ангела. Бэзил увидел картину, увидел душу того, кого считал невинным. Портрет к тому времени стал страшнее, чем «Ад» Данте и картины Франсиско Гойи.
Пожалуй, даже гниение трупа в сырой могиле не так страшно
Бэзил начал вымаливать грехи Дориана, но было поздно, ничто его не спасло бы, поэтому мистер Грей просто сделал то, что сделал, и тучи закрыли солнце надежды.
Отчаяние переполняло юношу. Все, что он делал, он делал из чувства несчастья. Дориан, словно принц Датский, действовал слишком решительно, Дориан, словно Тарас Бульба, губил чужие судьбы. Но ему казалось, что он делал все правильно, пока не выпивал очередной бокал из рук Судьбы, который был наполнен не вином, а губительным грехом, пока не чувствовал этот мерзкий и горький вкус боли.
Глава V. Спасение или пропасть
«В расчетах с человеком судьба никогда не закрывает дела»
Бэзил был везде: в каждой вещи, в каждом человеке. Дориан сходил с ума, боялся, что его уличат в обмане, поэтому говорил слишком подозрительно: «– Был в клубе? – Да, то есть нет. Вернулся в половине третьего, если тебе нужно точное время. Если тебе нужны прямые доказательства спроси у слуги».
Потом начали сдавать нервы от постоянной мысли о том, что мистер Грей убил друга. Дабы «излечить душу» юноша начал принимать наркотики. В притоне мы узнаем – простой народ считает, что Дориан «продал душу дьяволу ради красивого личика». Это еще раз подтверждает сходство между Мефистофелем и лордом Генри, Фаустом и Греем.
В притоне также смертный Аполлон встретил брата Сибилы Вэйн, который попытался убить его, но не смог. После моряк преследовал юношу везде и всюду, пока на дне рождения не напугал мистера Грея.
После этого Дориан вспомнил про Бэзила и начал ценить жизнь. Решил, что не будет совершать грехов и все исправит. Опять. И опять ничего не вышло, лорд Генри открыл юноше глаза на то, что его «добродетели» на самом деле оказались пороками. Что его попытки стать «хорошим» оказались чистым любопытством и самолюбованием. В то время портрет становился все хуже: крови на руках все больше, а взгляд все ужаснее. Это четко подтвердило эгоизм Дориана.
В очередной раз отчаявшись, мистер Грей взял нож и решил убить свою совесть. Решил убить портрет, чтобы тот больше никогда не напоминал ему о том, что юноша совершает лишь пороки.
На полу лежал усохший, сморщенный, уродливый старик, что явно старше 38 лет, а прямо перед ним висела картина с прекрасным молодым юношей, во взгляде которого навсегда застыл май.
Глава VI. Конец?
«Блуждает человек, пока в нем есть стремление…»
…блуждает и несет за собой разрушение.
Оскар Уайльд показал во всей красе не только проблему эгоцентризма или порочности. Он показал во всей красе проблему отчаяния. Он один из тех авторов, который буквально кричит, что если ты несчастлив, то не стоит что-то делать, иначе это приведет к большей беде. Осмысленное бездействие лучше, чем эмоциональные поступки в попытках сделать все лучше. Осмысленное бездействие лучше, чем бездумная погоня за счастьем, которая рушит всех и вся.
В своем романе писатель собрал все, что считал грехом: начиная от неверности и заканчивая отказом от чувств и искусства. И все это, как ни странно, нес в массы лорд Генри. Оскар Уайльд показал нам, что не всегда ангел придет на помощь – нужно думать своей головой. И действовать обдуманно, а не слепо гнаться за туманным счастьем.
