XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

«Распродажа! Последние путевки к морю!» — гласила немного покосившаяся вывеска на двери бюро перелётов. Я вылез из уютной коробки из-под бананов и по мокрой улице направился к зданию. Моя малиновая шерсть намокла так, что я стал похож на грустную закатную тучку, которая спустилась посмотреть на людей.

Запах в конторе был прямо-таки «пляжный»: смрад от бычков и душок хот-догов. Упитанный старичок лет семидесяти дремал за стойкой с кроссвордом в руке. Над ним висела пыльная табличка, гласившая: «Специалист И. А. Стручков». Я медленно подошел к «специалисту» и неуверенно сказал:

— З-здрасьте…

Старичок встрепенулся, спрятал кроссворд, поправил очки и начал бубнить заученную фразу.

— Мне, пожалуйста, билет до Евпатории, — перебил его я.

— Куда?! — опешил дедок.

— В Евпаторию, — настойчиво повторил я. Чтобы старичку было меня лучше видно, я запрыгнул на стол.

— Свят-свят-свят! — дед перекрестился.

— И не надо меня чураться, — обиженно сказал я. — Я не нечисть какая-то, а самый обычный кот. Билет!

— Говорила мне бабка моя: хватит пить, — ошеломлённо промямлил дед и вручил мне то, что я просил.

— Спасибо, — я протянул старичку тысячу рублей, взял билет и удалился, оставив его в замешательстве. Осталось найти аэропорт.

Дождь лил, как из ведра. Прохожие оборачивались на меня, словно я был чудом света или киноактёром. Я ни тем, ни этим не был, поэтому не обращал на них внимания. Мне жутко надоело бродить кругами под дождём, поэтому я подошёл к какому-то дяденьке.

— Здравствуйте. Подскажите пожалуйста, а где аэропорт?

— Т-там-м, — промямлил мужичок, показывая дрожащей рукой на окраину города.

— Мяу-у, спасибо, — ответил я. Меня опять все боятся! Жуть!

Дяденьку как ветром сдуло.

Через час я наконец-таки добрался до злополучного аэропорта и пошёл предъявлять свой билет, который уже изрядно размок. Мой крымский брат, Розовый Кот, говорил, что надо показать билет самой сердитой тётке во всём аэропорту. Я так и сделал.

— В самолёт с животными нельзя! — зло крикнула тётка и оттолкнула меня.

— Успокойтесь, прошу, успокойтесь! — стал я убеждать её. — Билет на моё имя, вот: «Малиновый Кот Николай» — это я. Можете считать меня своей галлюцинацией, ГЛАВНОЕ — ПРОПУСТИТЕ!

— Ну, если галлюцинация, тогда ладно, — проворчала тётка и нехотя открыла дверь.

Я побежал к самолёту.

…И вот, я уже лечу и вижу море, а точнее, Чёрное. Нет, не чёрное, просто название такое. А оно не чёрное, а синее, то есть Чёрное, но не чёрное, а называется так. Я вконец запутался!

Так вот, лечу я к морю и вижу пляжи, мосты. Дома, в которых живут счастливые люди. Вроде всё хорошо, можно и рассказ кончать, но тут одна бабулька заорала благим матом на весь салон:

— Караул! Зверь на борту!

Началось неразбериха. Меня пытались поймать три стюардессы под музыкальное сопровождение старушки. Я не растерялся, взял парашют и рыбкой прыгнул в люк. Мне вслед полетела туфля старушки.

Так я выбрался из дождливого Питера в Евпаторию к своему брату, Розовому Коту Ивану. Живу хорошо, не жалуюсь. Мыши здесь особенно жирные. На рыбалку хожу. Может, книги писать начну, кто мне запретит? А главное, моей малиновой шерсти здесь никто не боится.