1
Дитя, согретое отцом
О Петербург, краса и диво!
Прекрасен ты своим лицом,
В душе — ты так же молчаливый.
Взмывает русская Европа
Со шпилем каждым к облакам
Не слышишь ты боярский ропот,
Тобой украсится Нева!…
Но что создатель Петербурга?
Вечор он был довольно хмурый
Ведь сын, царевич Алексей
В Европу просится скорей!
И вроде бы не так печально,
Но сын… довольно дерзкий малый
Не натворил бы там чего?
И Пётр говорил: «Потом».
Но Алексей не унимался
«Опять я вижу — не дождался.
Отец, ты знатных отправляешь
В Париж учиться и в Стокгольм
И я хочу… ты понимаешь?
Я б что-то для себя нашёл.»
Царь и отец спорят в Петре
«В такой тревожащей поре
Тебя я отпустить боюсь
Я тем жестоко оступлюсь.
Скажи, Алёша не тая
Что ты задумал для меня?»
«Я знаю, батюшка, страшишься
Измены гнусной над тобой
Я хоть и дерзок, но почище
Твои бояре как Толстой
Не клевещу — предупреждаю.
А от тебя я не утаю
России не хочу войны
Державной предавать страны
Я бы не смог…. пойми, отец!»
И Пётр помнил, что юнец
Он грезил некогда Европой
И с ней Россию сделал мощной.
«Ты мой наследник, Алексей.
В твоём лице — твоя Россия
Труды Европы здесь посей,
Взрасти, пока не примут силу
И будет слава на века!…
Приму решение пока:
Поедешь, но не без надзора.
Закон достаточно суровый
К тем, кто Россию предаёт».
Бумагу Пётр достаёт
И письмецо к кому-то пишет
Сын смотрит и почти не дышит
От радости и от тревоги
Кого отец пошлёт в дорогу?
Толстой!… Нет, Алексей не ждал
Но он молчал
Не прекословил
Своей судьбе, отцовской воле
Он покорился….
2
Вот Алексей в Европу едет
Себе припоминая всё:
Отцовское благословенье
И слово страшное — Толстой
Предчувствие его душило
Но счастье вместе с тем томило,
Что он познает тайну силы
Науки дальней, непростой.
Царевич глянул на Толстого
Сидел угрюмый он, суровый.
Умом блестели его очи
Но был и незаметен очень
Тот злостный блеск, что Алексея
Душил. И глянуть вновь не смея,
Он обернулся вдруг к окну
Был город виден поутру
Суровой северной природой
Стокгольм украшен. Солнце снова
Зальет столицу слабым светом
Богатое сливалось с бедным
Всё просто было… и красиво!
Вздымались к небу горделиво
Дома, дворцы шведской шляхты,
Преграду строивших — порты,
Что не давали нам прохода…
Итак, наш Алексей у входа
Приёмной Карла-короля
Вот он вошёл. Таких палат
Не видел он. Краса и строгость
В них сочеталась. «Вот так новость!»
Сказал вдруг Карл «Вы, Алексей?
Сын Peter? По какому делу
Вы здесь? Чем быть полезен
Могу я вам?»
Царевич же сказал спокойно:
«Здесь в Швеции, стране суровой
Хочу науку я познать,
Чтоб смело на престол ступать.
Пристанища я, ваша светлость
Ищу. И я скажу: не дерзость,
Что к вам явился прямиком
Я знаю, батюшке знаком
Ваш ратный подвиг на Полтаве
И в Швеции лишь вас я знаю
Прошу ученье преподать
Мужей учёных мне прислать
И дать пристанище на время»
«Да… удалось Петрово семя!»
Швед-император прошептал
А Алексею он сказал:
«Для вас пристанище здесь есть,
Но вы — Петра alter ego.
Так в этом будете дворце
Жить и учиться. А его»
Швед на Толстого указал
И вдруг таинственно сказал
«Я позже у себя приму…
А вас, царевич, провожу
В жилище ваше…»
