Принято заявок
2558

XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Проза на русском языке
Категория от 14 до 17 лет
Осень

Конец августа. Время, когда дни берут своё начало с туманного, овеянного холодом утра. Того самого, сопровождаемого иной раз легким дождём, после которого повсюду стоит сладковатый запах травы. Серое небо, серая земля, лёгкий сумрак, как будто наведавшийся из глубины леса… Теперь, с приходом поры, когда гостиные с разожжённым камином сменяют собой веранды, намного меньше людей выходит на улицу раньше восьми.

И Рудольф один из тех, кто стал таким исключением. Было полпятого, когда он проснулся и понял, что чувствует себя весьма бодро. Недолго думая, он быстро оделся, тихо-тихо, чтоб не разбудить мать и сестру, спустился на первый этаж их дома и, вдохнув запах деревянных стен, вышел на крыльцо.

Тишина. Утренний воздух. Лёгкая пелена тумана. Какая-то приятная грусть ощущалась во всём этом. В деревне утро каждого времени года совершенно особенное. У каждого своя неповторимая красота.

Рудольф стоял, молча смотря в даль уходившей между домами дороги, заросшей по краям высокой травой. То и дело он пробегал глазами по их двору — просторному и тоже заросшему, с маленьким огородом, спрятавшимся за молодым дубом и кустами прямо около забора.

В этом году осень пришла рано. Сегодня ещё только конец августа, а уже приходится одеваться потеплее. Стало холодно, небо приобрело сизую окраску. А, казалось, совсем недавно ещё вовсю шумело лето!

Тут из окна второго этажа до Рудольфа долетели шорохи. «Рогнеда проснулась,»- подумал он и, вздохнув, вошёл обратно в дом, хотя ему очень хотелось постоять так ещё. Одиночество нынче его необычайно манило.

— Ничего себе! — сказала ему громким голосом сестра, спускавшаяся на первый этаж. — Ты сегодня рано.

Рудольф с тоской взглянул на силуэт высокой и крупной девушки с густыми волосами рыжего цвета, небрежно распущенными по плечам. Внешность Рогнеды выдавала её крепкий характер и нрав волчицы, которой она и сама себя чувствовала. В деревне её называли «девицей со взглядом резких и горящих глаз»

— Мама ещё спит? — спросил Рудольф спокойным голосом.

— Спит. И раньше девяти не встанет уж точно. Так что, потише…

Рудольф устремил свой взгляд в окно. По-прежнему было туманно и серо.

— О чём задумался? — Окликнула его Рогнеда, ставя на огонь чайник.

Рудольф мотнул головой.

— Знаешь… Пойду-ка я в лес.

— В лес?! С чего бы это?

— Захотелось… Почему бы и нет?

Рогнеда усмехнулась.

Рудольф мигом одел походную куртку и поспешил за околицу, пока сестра не спросила ещё что-то. «Как же надоели! — думал он с несвойственной ему резкостью. — Действительно, зачем в лес ходят?»

Быстрым шагом, забыв закрыть калитку, Рудольф пошёл по дороге в ту сторону, где кончались дома.

Ведущая в лес дорога стелилась между плетней и оград, уползая змейкой вдаль. Уютно и загадочно смотрелись тёмные окна домов, дворы, качели, висевшие на дереве. В одном из окон кто-то приподнял занавеску и с удивлением посмотрел на высокого и мощного парня с опущенным взглядом, двигающегося быстрым шагом по улице.

Вскоре дома стали редеть, отдаляясь друг от друга; нынешние хижины были особенно старые, окружённые деревьями и дикими кустами; постепенно постройки сменил небольшой луг, а за ним могучей стеной разросся лес. В тишине стояли высокие деревья, между которыми сгущался утренний сумрак. В их кронах хозяйствовал ветер, издавая почти такой же шум, какой стоял в эти минуты у Рудольфа внутри. По сизому небу летели чёрные вороны, спешащие куда-то.

Бабушка Рудольфа говорила, что лес всегда примет человека, пришедшего с чистыми помыслами. С ним можно разделить и радость, и горе, и волнения. Он сохранит любые тайны.

Рудольф вдохнул прохладный воздух и медленно побрёл по тропинке в глубь леса. Повсюду стоял утренний полумрак. Тропа слегка виляла между деревьев, чьи раскинувшиеся ветви задевали плечи, невольно роняя капли прошедшего дождя. Всё вокруг было наполненно изумрудным цветом листвы.

За последние несколько дней погода сильно изменилась. Стало пасмурно и зябко; поговаривали, что уже и грибы можно найти, если хорошо поискать.

Поискать… Рудольф, собственно, и пришёл сюда, чтобы что-то поискать. Только сам не понимал, что именно. Его тянуло в лес, к деревьям. Так и хотелось заглянуть во все норы и дупла, но разве от этого что-то изменится?

Он тихо брёл, оглядывая знакомые места, и молчание его сопровождало. «Не рано ли ещё, — думалось ему, — заканчиваться лету?»

Именно сейчас Рудольфу удалось ощутить, что самое тёплое время года подходит к концу. Лес и сам давал понять, что происходит. Это был уже не тот зелёный мирок, с золотым светом солнца, проникающим между ветвей, и прохладными ночами, озаряемыми присутствием светлячков. Он изменился, когда, казалось бы, ещё не время. И мир вокруг виделся очень неопределённым.

«Словно граница между летом и осенью, — подумал Рудольф и, вспоминая слова деревенских людей, добавил, — И кто придумал, что август олицетворение конца? По-моему, наоборот начинается что-то новое. Перерождение, что ли…»

Он почувствовал, как внутри заиграло волнение. Оно поднялось откуда-то из глубины, как вода, которую вскипятили на сильном огне, и охватило всё тело. Рудольф сделал глубокий вдох, будто бы оно появилось из-за нехватки воздуха, и начал идти быстрее. Не замедляя шаг, он огляделся, медленно поворачивая голову. Всё, как обычно. Что он такого ожидал увидеть? Только кора и листья вокруг.

Но вдруг, неожиданно из-за деревьев вышел лось и остановился прямо посреди тропинки. Рудольф замер, сделав дыхание более ровным.

Лесной зверь встряхнул головой и пристально посмотрел на путника. Они встретились взглядами и стали присматриваться друг к другу. Каждый из них подсознательно старался понять другого, удивлённого такой встречей.

«Что ты здесь делаешь?» — Словно спросил лось.

— Ищу… — шёпотом ответил Рудольф.

Лось оторвал ворох листьев от ветки ближайшего дерева и, медленно жуя, снова повернулся к нему: «Что ищешь?»

— Не знаю… — ответил тот, не скрывая ничего.

Будто бы что-то пробормотав, лесной житель, не торопясь, побрел дальше. Он скрылся за деревьями, как ни в чём не бывало, и вокруг опять настала тишина.

Очнувшись от произошедшего, Рудольф подошёл к пню, находившемуся неподалёку от тропы, сел и задумался. Вокруг царила тихая жизнь природы. Между деревьями лежали клочья тумана. Снова поднялся ветерок.

Какой окажется эта осень? Как часто будет идти дождь? Много ли удастся собрать грибов? Это неизвестно… Известны лишь планы на неё. И надежды. Они ведь у каждого свои…

Рудольф сидел так довольно продолжительное время, глубоко погрузившись в свои мысли. Тоскливо было на душе. То и дело он ощущал, как по его плечам карабкается грусть. Из-за чего? Сложно ответить на этот вопрос. То ли с летом не хотелось прощаться, то ли грядущая осень навевала тоску. А может это одно и то же?

Наконец он встал. Подойдя к ближайшему дубу, Рудольф выпрямил спину и замер, глядя прямо перед собой. Сердце колотилось от неясного волнения, а горло слегка сдавливало ощущение чего-то важного и уже очень близкого. Он кивнул. Затем медленно положил ладонь на поросшую мхом кору и поднял взгляд к небу. Солнце уже светило холодным светом, сделав небосвод бледно-голубым.

— Чувствую, мы подружимся, — сказал Рудольф и улыбнулся. — Осень…

************ В то время, когда уже многие деревенские люди могли спокойно сказать, что настало утро, Рогнеда сидела на крыльце и читала. Дуновения ветра трепали её волосы, как лошадиную гриву, отчего вид девушки приобретал лёгкие нотки романтики. Произведение на пожелтевших страницах вызывало у неё неоднозначные чувства, и она то морщилась, то кивала с пониманием и полным согласием. Иногда она поднимала глаза и смотрела вдаль, что было ей свойственно, когда в голову наведывались мысли.

Каким-то чудом на этот раз ей удалось поднять взгляд именно в ту секунду, когда на горизонте дороги, уходившей от их калитки, появилась фигура Рудольфа. По мере его приближения стал виден задумчивый взгляд и лёгкая улыбка на лице.

Рогнеда усмехнулась и продолжила читать. Она так и осталась неподвижно сидеть на ступенях, до того момента, как Рудольф подошёл к их крыльцу.

— Ты забыл закрыть калитку, — обратилась она к брату.

— Чью? — ответил ей Рудольф, поднимаясь.

Рогнеда захлопнула книгу и встала, лукаво глядя на него.

Где-то вдалеке послышалось ржание табуна, как обычно пасущегося на лугу утром. Рудольф оглянулся и посмотрел в ту сторону, откуда прилетел звук. Он замер с ясным взглядом на лице, словно увидел что-то невероятное.

— Что-то ты сегодня задумчивый, — прищурилась Рогнеда.

— Время такое, — пробормотал Рудольф. — Все задумчивые.

Он сказал это, и энергия его состояния словно разлилась в воздухе. Эта энергия окутала всё вокруг, пронзив чужое спокойствие, — по-хорошему, даруя тем самым свободу. И Рогнеда почувствовала её. По коже побежали мурашки от возникшего смятения. Ей показалось, что она поняла — и не просто поняла, а ощутила, — что сейчас происходит у Рудольфа внутри. Который застыл, смотря на просторы их деревни, и слегка улыбался. Рогнеда тоже улыбнулась.

Они стояли так на крыльце и молчали, невольно слушая дыхание друг друга. Пока, наконец, один из них ни прервал это безмолвие.

— Ладно, пошли в дом, — вздохнула Рогнеда. — Мама испекла пирог.

— Зачем? — сказал Рудольф, не подумав, но тут же встрепенулся. — То есть, конечно, пошли!

Он мигом открыл деревянную дверь в их дом… И ещё раз напоследок поглядел вдаль. Где-то там уже была видна приближающаяся осень.

Ушанова Мария Сергеевна
Возраст: 17 лет
Дата рождения: 30.12.2006
Место учебы: Гимназия 66
Страна: Россия
Регион: Санкт-Петербург и область
Город: Санкт-Петербург