XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

О сердце мечтателя замолвите слово…

«Я не умею молчать, когда сердце

во мне говорит…»

( Ф.М. Достоевский)

               Сердце! Как часто оно заставляет нас замирать от восторга и тревожиться, смеяться и плакать, веселиться и погружаться в глубокие раздумья. Да и как справиться человеку со стремительным потоком чувств и переживаний?! Как не превратиться в заложника   эмоций, которые зачастую мешают реальному восприятию мира!? А если этот мир выдуманный, если он гораздо интереснее и честнее существующей жизни? В этом случае очень трудно сделать выбор, а тем более, если решение зависит не только от тебя. Например, Макар Девушкин, с которым я познакомилась в восьмом классе, утверждает, что он мечтатель: « Я мечтатель; у меня так мало действительной жизни…» Он уверен, что его мир ярче, что его убеждения гуманнее, поэтому он счастливее, но ведь он в этом радужном окружении безмерно одинок.

                Встреча с Настей подарила герою – мечтателю два вечера настоящей жизни, сделавшие светлее его впечатления: Он теперь уже безмятежно счастлив своею особенной жизнью: он как – то вдруг стал богатым, и прощальный луч потухающего солнца не напрасно так весело сверкнул перед ним и вызвал из согретого сердца целый рой впечатлений…» Конечно, человек, разговаривающий с домами, сравнивающий природу Петербурга с больной девушкой, обладает тонким чувством восприятия прекрасного. Трепетное и небезучастное сердце Макара Девушкина привносит в привычную обыденность удивительную нежность, тихую радость, милый восторг. Только о неисправимом романтике мог так прекрасно выразиться автор сентиментального романа: «Целые ночи походят как один миг в неистощимом веселии и счастии, и когда заря блеснёт розовым лучом в окна, и рассвет осветит угрюмую комнату своим сомнительным фантастическим светом, как у нас, в Петербурге, наш мечтатель, утомлённый, измученный, бросается на постель и засыпает в замираниях от восторга своего болезненно – потрясённого духа и с такою томительно – сладкой болью в сердце?» Эта цитата ставит Достоевского в ряд великих прозаиков не только своего времени. Мысли такой глубины живут вечно, будоража сердца милосердием и состраданием, указывая путь к желанной гармонии духа и бытия.

Сердце благородного мечтателя не может равнодушно внимать слёзы ближнего. Оно обязательно подаст тревожный сигнал, обещая надёжную защиту. Наверное, поэтому Макар признаётся Насте: «Мне показалось, что вы плакали, и я… я не мог слышать это… у меня стеснилось сердце…» Да разве это слова скромного юноши?! Нет, этот человек хранит в душе своей бесценный клад. Он, подобно горьковскому Данко, готов отдать своё солнце людям, не задумываясь. Он так чист перед собой и миром, что Настя верит ему, не раздумывая. Его искренность творит чудеса, а пожелание «доброй ночи» освещает самые тёмные закоулки человеческих тревог и сомнений. Он, улыбаясь, называет себя смешным мечтателем, так и заявляя: «Знаете, что такое мечтатель?…»  неутомимо странствуя по вымышленному городу счастья и радости, он сравнивает себя с духом царя Соломона, «который был тысячу лет в кубышке, под семью печатями, и с которого наконец сняли все эти семь печатей» Он иногда напоминает мне «вечернюю зарю, которая медленно гаснет на холодном петербургском небе» Но вместе с героем я верю в то, что никогда не погаснут наивные детские мечты о добром и хорошем. Фантазия белой птицей несёт его навстречу бурлящей жизни: «Но всё та же фантазия подхватила его своим игривым полётом… Воображение его снова настроено. Возбуждено, и вдруг опять новый мир, новая очаровательная жизнь блеснула перед ним в блестящей своей перспективе…» Безмятежный чудак уже раскрыл объятия этому новому миру, который покорил его своей простотой, успокоил тихой задумчивостью. Удивил силою чувств и душевных переживаний. Воспламенил его надежды, ибо «новый сон – новое счастие! Новый приём утончённого сладострастного яда!» Мечтательный юноша и впрямь считает себя «художником своей жизни и творит её себе каждый час по новому произволу». Он вознаграждён: любовь спустилась в его город грёз алым парусом надежды. Яркой звездой вдохновения, чудесной музыкой, которую слышат только влюблённые. И в такие минуты лицо Макара Девушкина меняется до неузнаваемости: «брызжут слёзы из глаз мечтателя, горят его бледные увлажнённые щёки и такой неотразимой отрадой наполняется всё существование его  

                 Любовью раненное сердце не выносит, как «целое царство мечтаний рушилось вокруг него». Настя! Милая Настя! Лишь в самую пасмурную погоду своих переживаний доверилась романтику – незнакомцу, открыв печальную страничку своих откровений. Как новое счастье принял Макар новые переживания невинной души, воспылавшей к нему невероятной сердечностью, ибо сентименталисту Девушкину был просто необходим глоток реальности, а тоскующей Насте, видимо, романтический бальзам юного мечтателя вселил надежду на счастье.

               Скромному читателю остаётся только удивляться, сколько человечности вместило сердце в такой жестокий век, потопивший бунтарский разгул и революционную стихийность .Сколько искренности и тихой радости живёт в человеке, способном боготворить  каждый вздох и взгляд возлюбленной, боящемся измять «один из нежных цветков, которые вплела в чёрные кудри рука любимой»

                   Поистине удивляешься высоте отношений человека. Способного желать счастья девушке, избравшей в спутники другого: «Да будет ясно твоё небо, да будет светла и безмятежна милая улыбка твоя, да будешь ты благословенна за минуту блаженства и счастия, которое ты дала другому, одинокому, благодарному сердцу!» Здесь уже восторгаешься не только благородством . но и удивительно чистым отношением к счастью ближнего, к счастью возлюбленной, которое делает богаче, прежде всего, самого себя. Тогда финал романа воспринимаешь не как неожиданную развязку, а как логическое излияние одухотворённого сердца: «Боже мой! Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы и на всю жизнь человеческую?..» как яркий след от звезды, остались у меня впе6чатления от душевных переживаний автора и главного героя романа, которые действительно « не могут молчать, когда сердце говорит».

И поэтические строки сами собой складываются в причудливое обращение :

О, милый мечтатель с душой искромётной!

Наивно ты веришь в прекрасные сны.

Твоими устами сам автор вещает о том,

Как нельзя нам прожить без весны,

Чужда как романтику жалкая бездна

Грехов человеческих, пыльный рассвет.

Как горько страдать одинокому сердцу

О чувствах, которых в реальности нет.

И всё ж в этом мире житейских событий

Свой парус направил он к брегу мечты.

И сердцем своим он сумел поделиться.

Лучом милосердья задет ведь и ты?