Листья медленно опадают, кружатся и ложатся у его ног. Один за другим, они совершают пируэты в воздухе, танцуют свой причудливый последний танец и, замирая на секунду , опускаются на холодную неприветливую плитку. Их уже достаточно много, чтобы дети могли шуршать ими при ходьбе, наблюдая, как они разлетаются во все стороны, на секунды возвращаясь в свои последние мгновения жизни. Но дворник не спешит взяться за метлу и разделаться с ними. А зачем, если в скором времени осыпятся новые листья и придётся снова выходить из будки, где тепло, пахнет домашним пирогом, который испекла жена, добавив туда яблоки из их сада, и приятно поют Алла Пугачёва или Валерий Леонтьев из маленького переносного радио? Для верного труженика ЖКХ тоже было это непонятно, тем более что он уже давно дремал, посильнее укутавшись в свою рабочую куртку. Арсений, сидевший на лавочке напротив будки дворника, невольно стал ещё одним слушателем российской эстрады. Он никогда не любил подобную музыку, да и опаздывал уже на почти неприлично долгое время, но всё никак не мог заставить себя оторвать взгляд от листьев, встать и пройти в сторону хосписа. Каждый шаг на пути к этому месту всегда давался ему с трудом и болью отзывался в сердце, но в этот раз было слишком тяжело. Слишком тяжело, чтобы пересилить себя. Но обо всём по порядку.
Приходилось ли вам любить? И я сейчас имею в виду не то чувство, при котором коленки дрожат, лицо краснеет, а самого бросает то в жар, то в холод при виде определённого человека. Нет, ну что вы, это проходили все и не раз, я сейчас говорю совершенно о другом. Я имею в виду чувство, при котором забываются все предыдущие романтические опыты, которые вы по ошибке или незнанию считали любовью, залечивается разбитое сердце, а дышать наконец-то хочется, а главное можется полной грудью. А ещё хочется бежать вперёд, становиться лучше, достигать новых высот и делать всё, лишь бы тот самый человек был рад. Доводилось ли вам испытывать это? Если ответ да, то поздравляю, вы одновременно самый счастливый и самый несчастный человек.
А ещё вы можете понять Арсения. Если постараетесь. Я не буду заставлять вас это делать, если вы не хотите, потому что то, что переживал он, не пожелаешь пережить никому. Но, возможно, у вас был похожий опыт. Постарайтесь его вспомнить о свои чувства в тот момент. Но не перестарайтесь, никто не хочет, чтобы вы снова погрузились в это состояние. Так вот, подумайте о том, каково было просыпаться по утрам, есть свой завтрак, чистить зубы, идти на работу, сидеть там 8 часов подряд, выслушивая приказы начальника и болтовню коллег, а потом возвращаться, снова есть, снова мыться и ложиться спать. Закрывать глаза, считать до 100, ворочаться, ходить по комнате, пытаться почитать, порисовать или порешать судоку, делать что угодно в надежде отвлечься от разрушающих мыслей, но в итоге всё равно приходить на кухню, наливать себе чай и долго сидеть в полной тишине, вглядываться в ночную улицу через окно и давать своим мыслям поглотить себя, ложась вместе с восходом солнца, измотанным и утомлённым переживаниями. И так изо дня в день, из недели в неделю. С бесконечно длинными днями, в которых каждая минута ползёт так медленно, что хочется лезть на стены и скулить, с короткими проблесками счастья, после которых становится втройне хуже, и короткими моментами забытья. Изо дня в день. Думаю, теперь, когда вы понимаете, что чувствовал Арсений в момент, когда его жена медленно умирала на своей кровати в хосписе, и уже не можете ему не сопереживать, давайте отвлечёмся. Нельзя же, в самом деле, говорить только о грустном.
Наверное, вам всё же хочется узнать, как они познакомились. Если оставить только сухие факты, то все, несомненно, скажут, что довольно заурядно: на работе. Но это только «если», на самом деле всё увлекательнее, а главное романтичнее. Никогда не желавший сходиться с коллективом, Арсений старался по возможности избегать любых корпоративов, прикрываясь плотным графиком и большим объёмом работы, но в тот раз не смог отказаться. Настойчивость начальника не знала предела, поэтому, скрипя зубами и скрепя сердце, ему пришлось согласиться. До сих пор Арсению достоверно неизвестно, почему именно в тот раз Сергей Викторович, обычно с таким равнодушием принимающий отказы своего подчинённого, ни в какую не слушал его отговорки в этот раз. Елена знает, в чем причина его поведения, но никогда не откроет свой секрет. Слишком уж неловко было признаться ей, пока она была в порядке, а сейчас, на закате своей жизни, не хочется лишний раз вспоминать время, когда они оба ещё были счастливы. Нелюдимый, серьезный, немного нескладный, как выросший щенок, который не осознает своих новых размеров, Елену всегда интересовал её коллега. Посещение всех рабочих мероприятий, попытки взять совместные проекты или перевестись в его отдел, моментальные ответы в рабочем чате — всё делалось ради того, чтобы сблизиться с этим загадочным мужчиной, но он, казалось, совсем её не видел. Зато её старания скоро заметил их начальник. Трудолюбивый, он всю свою жизнь потратил на строительную компанию, основателем которой являлся, и дорожил ей как родным ребенком. Возможно поэтому для большинства работников он был строгим, придирчивым начальником. Но для людей, которые заслужили его доверие, открывался совершенно с другой стороны. Добродушный дедушка, стремящийся помочь всем и каждому. Лишь немногие знали, что именно он подкармливает дворовых котов, о которых с таким недовольством отзывается на каждом собрании, что именно из-за него на каждый праздник на столах появляются открытки с добрыми словами и что именно из-за его неустанной слежки цветы в коридоре ещё не превратились в гербарий. Одним словом, он был добрым человеком, близкие к нему работники относились больше как к доброму дядюшке, нежели чем как к строгому начальнику. Заметив интерес Елены к одному из своих сотрудников, он, как ему казалось, незаметно начал помогать их сближению. Сначала Елена и, правда, не догадывалась, но когда их уже в пятый раз поставили работать над совместным проектом, мысли о помощи вселенной, о которой ей так упорно твердила подружка Наташа, окончательно ушли. «Вселенной» был Сергей Викторович, и больше никто. Сначала Елена смутилась: её, взрослую самостоятельную женщину, пытаются свести с кем-то, как маленького ребёнка. Даже думала поговорить с начальником, вежливо отказаться от помощи, но, подумав, решила этого не делать. Гордость гордостью, но помощь была ей нужна — факт, с которым никто не может поспорить. Поэтому она решила делать вид, что ничего не понимает: чтобы не спугнуть своего уже не тайного благодетеля. И именно поэтому, увидев Арсения на очередном корпоративе, быстро смекнула, что, а точнее кто, заставил его сюда прийти. А дальше всё было просто: раскрепощающие напитки, неловкая беседа, позже переросшая в непринуждённое дружеское общение, вынудившее их уйти в более укромное место, чтобы тратить силы не на перекрикивание музыки, а на сближение и более тесное знакомство. Проговорив весь вечер и обсудив все возможные и невозможные темы, вышли из своего закутка они только ради последнего, медленного танца, который, однако, танцевали одни на пустом танцполе, потому что большинство их коллег были или слишком уставшие, или уже разъехались домой. Остальные же решили из солидарности с товарищами по работе остаться на своих местах. Только для Арсения и Елены в тот момент не существовало никого, кроме друг друга, поэтому, в сущности, им было абсолютно всё равно, насколько они выбиваются из коллектива. Когда они выходили из ресторана, в котором праздновали в тот день, у Елены ещё оставались сомнения по поводу развития их отношений. Мало того, они не до конца развеялись даже после того, как Арсений вызвался довезти её до квартиры, галантно распахнул дверцу машины прямо перед её подъездом и ждал, пока она не дойдёт до него, чтобы уж точно быть уверенным, что с ней всё в порядке. И даже результаты гадания всё той же подруги Наташи не убедили её окончательно. Только спустя три месяца после того вечера, в очередной раз проснувшись в объятиях Арсения, она поняла, что, наверное, у них всё-таки всё всерьез.
Отвечать на вопрос, как именно он познакомился с Еленой, Арсений не любил. Слишком несолидно звучало, особенно для него, всегда серьёзного и сдержанного, что он, начав беседу нехотя, от скуки и излишней вежливости, не позволявшей просто проигнорировать свою коллегу, с удивлением через час обнаружил себя смеющимся над довольно глупой шуткой. Возможно, именно тогда он в первый раз влюбился. Арсений редко смеялся, не понимал шуток и не умел шутить сам, поэтому если будет сказано, что в тот вечер он смеялся больше, чем за всю жизнь до этого, это даже не будет преувеличением. Елена заставляла его смеяться так громко, что порой это переходило грань приличия. Благо, что почти никто это не слышал. В знак благодарности за приятный вечер он пригласил её на медленный танец. И тоже в знак благодарности довёз её до самого подъезда, открыв дверцу машины, как учила подаренная мамой на десятилетие книжка о хороших манерах, так удачно вспомнившаяся именно в тот день. И, несомненно, в знак благодарности ещё пятнадцать минут кружил вокруг её подъезда, надеясь на что-то. Что такое «что-то» он не мог сказать, но безумно хотелось увидеть Елену ещё раз, ещё раз станцевать с ней и послушать ещё одну шутку. Он бы кружил так и дальше, но усталость окончательно взяла верх, и он поспешил вернуться домой, уже в кровати осознав, что всё было совершенно не в знак благодарности. Просто он, кажется, влюбился в эту женщину, заставившую его смеяться. И от осознания этого он влюбился ещё раз.
Чувства захлестнули их с головой, а они даже не противились. По словам Арсения это было: «Самое лучшее, что со мной случалось, ты не представляешь, я так счастлив, что это нелегально, но если прямо сейчас ко мне ворвутся люди в форме, чтобы посадить, я даже не буду сопротивляться. Да, я нарушил. Вот он я, приставьте меня к суду, посадите, протрубите на всех телеканалах о том, какой я ужасный, омерзительный, противный, и что дальше? Я хочу кричать о своём счастье на весь мир и не стыжусь этого! Я самый счастливый человек в мире, потому что люблю самую лучшую женщину в мире и любим ей. Разрешаю всем завидовать моему счастью или радоваться за меня, на усмотрение. Мне неважно. С тех пор как Елена появилась в моей жизни, мне неважно ничьё мнение, никакие трудности и переживания не могут задеть меня. Я счастлив, ведь имею возможность с ней просыпаться и с ней засыпать, а для меня этого вполне достаточно.» Я не буду приводить слова его возлюбленной, потому что это будет слишком долго, но расскажу о том, как она на него смотрела. Этим взглядом, полным любви и нежности, все мы смотрим на своих любимых в определённые моменты: во время первых неловких свиданий со стеснением и скованностью в движениях, когда так хочется взяться за руки, обняться, положить голову на плечо, но всё время в голове крутится «рано-рано-рано», заставляя одёрнуть руку в последний момент. После первой встречи с родителями, когда уже очевидно, что всё прошло не очень гладко, но вы оба осознаёте, что семьям придётся смириться с вашим браком. Поздней ночью, когда ваш партнёр не спит из-за болезни, а вы из-за переживаний не можете заснуть, и вот, наконец, он начинает размеренно сопеть рядом с вами. В конце концов, во время годовщин и юбилеев, когда после длинного дня празднования с семьёй и друзьями можно наконец-то побыть вдвоём и просто помолчать вместе. Таких моментов бывает много, но Елена смотрела так на него всегда. Каждый день, каждую минуту, каждое мгновение. Каждый раз, когда она видела Арсения, в её взгляде вспыхивали звёздочки, а сами глаза, казалось, раскрывались шире. И что главное — со временем звёзды не потускнели, не привыкли к ежедневному виду, а казалось, наоборот, с каждым днём светили всё ярче. В общем, они любили друг друга. Любили проводить время вместе, не важно, чем именно они занимались. Сидение на опере, куда они пришли по случаю дня рождения отца Елены, было не таким удручающе скучным. Покупка газировки и колбасы в ближайшем круглосуточном магазинчике в два часа ночи была не просто скучным эпизодом из повседневной жизни, а увлекательным приключением. И даже разбор завалов с работы был не так в тягость, когда они были вместе. Им было комфортно, и даже в минуты разлуки они чувствовали незримое присутствие друг друга. Поэтому неудивительно, что для Арсения было тяжело осознавать, что всё так внезапно ухудшилось, а вскоре и окончательно вернётся на круги своя, только с одной поправкой: на этот раз вместо сердца у него будет дыра, которую, он уже это знал, он не закроет ничем и никогда.
Их отношения были бесконечно счастливыми и бесконечно короткими, из-за чего расставаться сейчас было ещё болезненнее. Без сомнения, им бы не хватило и вечности, но всё же это было ужасно несправедливо и печально, о чём Арсений думал каждую свободную минуту. С приходом в его жизнь Лены он начал отходить от своей пагубной привычки загружать себя работой, стал больше уделять времени своему внешнему виду и внутреннему состоянию, и даже мама отметила улучшение в цвете лица и пару новых килограмм веса, которые он набрал, начав нормально питаться. Но с приходом в их жизнь болезни, больниц, капельниц, постоянных осмотров и прочих неприятных вещей, он к ней вернулся. Неосознанно Арсений начал брать всё больше и больше работы, аргументируя это тем, что по ночам спать всё равно не может, а труд, как-никак, помогает отвлечься от разрушающих мыслей. И даже когда его сил едва хватало на поддержания в себе жизни, он продолжал упорно брать задания на дом. К счастью, Сергей Викторович, единственный человек на работе, знавший всю ситуацию, быстро понял, что к чему, и перестал давать тяжёлую работу. Отказать в дополнительных заданиях ему не давала совесть: он знал не понаслышке, как тяжело оставаться наедине с разрушающими мыслями, поэтому с пониманием относился к своему сотруднику. Но, как уже говорилось, от мыслей можно было отвлечься не всегда. И сейчас заставить себя думать о чём-то другом Арсений не мог.
Ему уже давно сообщили, что шансы на выживание стремятся к нулю, о чём сразу же было строго настрого запрещено сообщать Елене, но Арсений бы и не смог. Не смог бы за одно мгновение разбить все мечты Елены, разорвать планы, которые она строила на время после выздоровления, стереть улыбку с её лица, когда она говорила об улучшении самочувствия и мечтала о том, какую собаку они заведут, когда она вернётся домой. Арсений ненавидел собак, но был готов завести сразу трёх, лишь бы она осталась с ним хотя бы ещё на годик. Они так много не успели, так много времени потратили на что-то совсем ненужное: работу, почти не приносившую удовольствие, споры по бытовым пустякам, которые не могли закончить быстро из-за упрямого характера обоих, курсы по повышению квалификации, из-за которых они не смогли видеться почти три месяца. Всё это сейчас казалось таким бессмысленным, что хотелось вернуться в прошлое и дать себе подзатыльник за трату времени на такое. Но так сделать было нельзя. Даже сейчас надо было тратить время на работу, покупку продуктов, проезд, удовлетворение естественных потребностей, а как бы хотелось проводить всё время с Еленой, пока оно всё ещё есть. Но даже если бы он бросил все дела, ему бы не разрешили ночевать в больнице или хотя бы проводить с ней время тогда, когда он хочет, и столько, сколько он хочет. Они ведь даже не были женаты! А что для них были два часа? Ничего. Но они всё-таки упорно пытались вместить в них всё.
Внезапно Арсений побежал. Неожиданно для самого себя, набирая всё большую и большую скорость, он всё бежал и бежал, норовя споткнуться и упасть при каждом шаге. На лице выступил пот, дышать стало тяжело, а прохожие оглядывались на бегущего мужчину в костюме, очевидно не предназначенным для бега, но Арсений всё не останавливался. Ветер растрепал его волосы, унёс платок, который Арсений всегда носил с собой в кармане, но вместе с платком унёс и всё напряжение, все негативные мысли, все переживания, которые в нём так долго копились. Он бежал и бежал, пока не был вынужден остановиться из-за окончательно покинувших сил. Он был опустошён. Пытаясь отдышаться, глазами искал место, куда можно присесть, но вместо этого увидел уличного музыканта. Мгновением позже он услышал доносящуюся до него мелодию. Сначала он не разбирал слова, но через пару десятков секунд сердце вернулось в привычный ритм и затихло, и Арсений наконец-то понял, что это та самая песня. Та, под которую они танцевали в день их первого знакомства. Сегодня был год с их знакомства. Он сел на тротуар, и слёзы покатились по его лицу, медленно понижая видимость окружающего мира. В этот момент в мире перестало стучать одно сердце, но оборвало сразу две жизни.