Сергей Есенин будто бы рос вместе со мной. Первый раз я встретилась с ним в детстве, когда однажды была у бабушки. Она дала мне томик поэта, и я увидела портрет.
Светлые волосы и глаза молодого человека ассоциировались у меня с уютом вечера, что я проводила в гостях. Первым прочитанным моим стихотворением стала «Белая берёза». Все с неё начинали? С одной стороны, детальное, с другой же — волшебное описание зимнего пейзажа в моём детском восприятии соответствовало фотографии поэта. Тени на портрете передавали глубину прорабатываемых деталей, мягкие кудри – эпитеты, к ним подобранные.
Моя следующая сознательная встреча с Есениным произошла уже в подростковом возрасте. Конечно, и до этого момента я читала и слышала его произведения, но в моих глазах он всё еще оставался поэтом с золотисто-чистым ореолом. Добрые глаза смотрели прямо в душу, кричали о его святости.
Увиденный как-то мною другой портрет поэта вдруг разрушил этот образ. Есенин, позируя, держал во рту трубку. Он будто показывал, что курение делает его старше, но разве это так? Глаза больше не казались ангельскими — они выражали надменность. Есенин напоминал подростка: бунт личности, выражающийся в эгоизме и демонстрации вредных привычек. Стихотворения были уже далеко не о берёзах, а о разгульной жизни. Поэт будто бы уже не был юным, но ещё и не вырос, хотя и пытался доказать свою зрелость…
Фотография Есенина с имажинистами показалась мне особенно интересной. Образ сразу приковывает внимание: он один белокурый модник в светлом костюме. Пока другие поэты улыбаются, его задумчивый взгляд проникает прямо в душу. Есенин не случайно стал единственным классиком из своих собратьев по перу. Его лицо будто раскрывает причину популярности: возникает ощущение, что этот человек знает больше, чем другие. Ему было суждено стать великим поэтом! Только гении способны создавать произведения, откликающиеся в душах разных людей. Истинный творец настолько талантлив, что, как старый приятель, всегда сможет понять.
Есенин ненадолго оставался в моих глазах «московским озорным гулякой». Фотография с Айседорой Дункан, танцовщицей и женой, должна была заставить меня подумать, что Есенин пережил период становления личности, стал примерным супругом. Влюблённые улыбались, но глаза поэта сразу смутили меня: взгляд не казался мне ни нежным, ни нахальным, а уставшим и печальным. Разве такие глаза у любящего человека? Любовь была! Ослепительная и страстная. Но ссоры и скандалы всё же утомили обоих. Возникает ощущение, что Есенин стал мудрее и опытнее, но в его венах всё ещё кипит юная кровь. Он продолжал открываться мне с разных сторон. Творчество поэта перекликалось с моими переживаниями.
Посмертная фотография Есенина напугала меня. Самая выразительная часть лица, зеркало души — прекрасные светлые глаза — не выражали ни спокойствия, ни высокомерия, ни усталости. Они были навечно закрыты. Его лицо «кричало» о предсмертном состоянии. Последнее стихотворение создавало ощущение отчаяния, и я почувствовала опустошение. Как человек, сумевший быть рядом на протяжении всей моей жизни, пережил столько мук, потерь, разочарований?
Почему Сергей Есенин — гений? Как и любой человек, он не ангел и не демон: он такой, какой есть. Поэт бывает разным. В его жизни была и любовь, и дружба, и сочувствие к животным, и прекрасные пейзажи. Каждый может найти в лирике Есенина своё. В моей жизни он оставил огромный след: менялся вместе со мной и внешне, и внутренне.
Поэт всегда близок мне, будто старый знакомый…
