XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Дни, мерно раскачиваясь из стороны в сторону, шли и шли. Наступала Пасха – Христово Воскресение. Сквозь скорби светло просачивалась она и предвещала трепетное тепло.
Коля очень этого ждал. Тихо и с благоговением радовался воробьиному щебету, живому запаху свежескошенной травы, шелесту листвы на деревьях, будто заново выросших после холодов. К приходу праздника сельские неброские улочки стали сухими, а несколько сгорбленные старушки-прихожанки кропотливо и усердно подкрашивали бордюры и заборчики, кряхтели, сгибаясь и крестясь на белую церквушку. Коля запрокидывал голову и смотрел на её искрящийся солнечный купол, давно полюбившийся птицам. Старенький пономарь Ерёма рассказал ему, что когда-то сильный ветер поднял его аж до самого этого купола, а потом раз – и опустил.
За алтарной дверью был слышен шум: это Колин отец стелил новые ковры. Уже много лет он здесь служил, и уже которую весну радовалось село его громогласному «Христос Воскресе!» Мальчик часто думал, что крепкий и глубокий, как земля, отцовский голос наверняка слышен до самых небес.
— Вот и до Пасхи дожили… — вздыхали старики с благодарным выражением лица. Они раскладывали по длинным столам свежие куличи и крашеные яйца, и Коля подолгу засматривался на яркие узорчатые скорлупки. В его корзинке, стоявшей неподалеку, тоже такие были! Красные, жёлтые, синие с перламутром и золотистыми наклейками. А еще испечённые братом крупные сдобные красавцы куличи. Заманчивые, с присыпанными белыми верхушками, будто крошечные снежные горы.
Так, в молитвенных делах и заботах, волочились за временем и не заметили, как отступила пора Великого поста, пора скорби и тихого покаяния. Предпраздничный день тянулся медленно и с трудом, казалось Коле, но он знал, что совсем уж близко час, когда Христос явит человечеству великое чудо. И будет оно, обязательно будет!
И была всенощная! И были святость пасхальной ночи, и славные песнопения, и запах разожжённого кадила, и величие церковного сумрака, и радость душ, слившихся в одну огромную, светлую и ликующую! И был задорный звон: Коля бил в колокола, слыша с высоты колокольни: «Воистину Воскресе!» Всё кругом было чудесным и удивительно единым. Вся величина окружающего мира, от края земли до бескрайности неба, казалась мальчику собранной чьей-то великой ладонью в горсть звёзд — лампадных огоньков, язычков света.
Трезвон эхом отскакивал от ночной темноты, проникая в самую глубь детского сердца, которое запечатлеет все мгновения Христова Воскресения и сбережёт на долгие, долгие годы.
