Пока птицы пели, а солнце испепеляло траву, девочка за старым столом старательно писала прописи. Но, какой бы трудолюбивой не была эта егоза – она ребенок. Совсем скоро девочка отбросила своё задание и начала рыскать глазами по комнате, надеясь найти что-нибудь занимательное. Взгляд упал на полку, а на полке – блокнот.
Девочка взяла его в руки и по слогам прочитала надпись на обложке: «Личный дневник Евгении Ивановой».
— Ого, это моя бабушка. – в восторге прошептала она.
Как весело узнавать секреты! Девочка быстро открыла блокнот и начала медленно читать:
«Я жила и не тужила, но, однажды, родители привели домой странного мужчину. Его лицо было опухшим, а глаза слезились, но он добродушно улыбался.
— Это твой муж! – очарованно проворковали они.
— Мой муж? Да я его впервые в жизни вижу!
Но делать нечего, пришлось пойти с ним и вместе жить. Как только я переступила порог моего нового дома, мужчина признался мне, что он злой волшебник.
— Теперь ты моя пленница! Во век ты не сможешь выбраться отсюда! – прогоготал он, словно град железа.
Муж сразу же превратился в скрюченного страшного старика, с длинным носом. В его глазах не было и намёка на доброту или любовь ко мне. В них бушевала только безграничная жесткость.
Страх сковал мои рёбра, высасывая всю радость. Я охладела, стала ледышкой. Все надежды, все мечты, всё, чем кипело моё юное сердце, кануло в лету. Смрад, исходящий от голоса мужа, забрал все краски моих глаз.
В моей беззащитной, слабой душе всё же осталась вера в чистое счастье. Я поведала мужу, как сильно я мечтаю стать актрисой, как сильно я мечтаю выступать в театре.
— Ты себя видела? Ты совершенно уродлива, а характер у тебя ужасен! Тело – картошка! Таланта никакого! – он всё кричал и кричал, — Лучше делай то, что скажу, а иначе превращу тебя в мерзкую жабу!
И без того напуганная, как воробушек в шторм, я совсем потеряла рассудок. Моя грудь разрывалась на части, но у меня даже не осталось сил взвыть от боли. Никто не поможет мне, никакой ангел не найдет меня здесь.
Чтобы не стать сгустком бородавок, я соглашалась на всё-всё.
Шли годы. Я варила зелья, выращивала ядовитые цветы, убиралась. Я ничего не видела и не слышала – постоянство снов, постоянство мыслей, постоянство жизни. Муж кричал и орал как подстреленный зверь и так по кругу. Он ранил меня там, где никто никогда не смог бы увидеть – в моей душе.
Редко мои родители заходили в гости. В такие моменты муж сразу надевал на себя облик опухшего мужчины и улыбался. Когда он отходил, я умоляла родителей спасти меня.
— Он твой муж. Ты его должна любить. Он тебя тоже любит. Смотри, как обаятельно он улыбается! – всё твердили они, как заевшая пластинка
Эти чары отобрали мой шанс на жизнь. Я поняла, что даже и не рождалась. Мой родной дом, такой далёкий, теперь кажется раем.
Может через год, а может через пять лет, хлопоча в огороде я нашла прелестную малышку в капусте. Моя кровь сразу же потеплела, а в груди зародился комочек счастья. Я решила, что это единственная радость на моем пути.
Я бросилась к мужу, чтобы показать малышку. Она же как весна, наверняка убьет всю злобу в нём.
— Что это за гадость? Какая ты безмозглая! Нужно было другой сорт капусты сажать! Ты должна была найти мальчика! – разозлился он, — Убери эту мерзость от меня!
Его пули глубоко просачивались в мой мозг, призывая глубокую стужу. Мою девочку никто не полюбит, как и меня. Даже я не могу подарить ей счастья, ведь ты не можешь отдать того, чего у тебя нет. Моя девочка родилась, чтобы умереть. Моя бедная девочка…
Я увезла её далеко-далеко, спрятала в незнакомых, но любящих руках. Я боялась, что сделаю больно, что сделаю глубоко опечаленной мою малышку. Я отгородила её от опасности моих мужа и грусти.
Так, без мыслей, я снова начала варить зелья, выращивать яды, убираться, но с бездонной пустотой на плечах. Она как балласт, не давала мне выплыть на свет.
Муж приказал отмыть огромное зеркало от инея, что я беспрекословно выполнила. Глянув в него, я не сразу поняла, что женщина по ту сторону – это я.
Я вспомнила, как когда-то наивно мечтала стать актрисой. Я улыбнулась, как когда-то репетировала, своему подобию. Вместо лучезарного юного лица я увидела ужас с оскалом. Мой муж не сдержал обещания, он в самом начале обратил меня в сгнившую картошку!
Осев на ледяной пол, кипяток взамен слёз полился из глаз. Он затапливал всё вокруг, пряча от мира. Он попадал на мою кожу и прожигал её, создавая волдыри. Тихая ярость, которую я подавляла десятилетиями, пожирала меня, как Сатурн своего сына.
Он превратил меня в тень. Он превратил меня в тень!»
— Конец! – разочарованно вздохнула девочка. Как же она надеялась найти секреты своей бабушки. А ведь она даже половины не поняла из написанного. Всё, что она осознала – это что-то похожее на сказку.
— Такого не бывает! – лишь посмеялась она и побежала играть под разгоряченным солнцем.
Побежала мечтать так же невинно, как её мама и бабушка.
Послесловие
Если бы у меня спросили, чем я вдохновлялась, это было бы равносильно вопросу к художнику «чем же вы вдохновились написать этот пейзаж?».
Сама идея рассказа пришла ко мне, когда я услышала, что некая девушка издыхает от грусти. Но почему же? Она осознала, что когда-то её мама была абсолютно такой же девочкой, как и она. Мама мечтала о том же богатстве, о принце на белом коне, о славе, и, может быть, конфетах. У неё тоже были глобальные планы. Она тоже хотела стремиться к карьерным высотам. И эта девушка, видя, как ныне живёт её мать, поняла, что ждёт её то же самое. Не печально ли это?
