XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

— Девятый класс позади, экзамены сданы, и учебники снова попали в руки нашей библиотекарше. Считаю, что это уже целый праздник!- говорил я с улыбкой до ушей своему однокласснику Мишке Григорьеву. – Пора бы и нам уже отдохнуть.

— Эх, Санёк, из-за этих чертовых экзаменов, репетиторов и тренировок я уж было позабыл об отдыхе. – Сонливо ответил мне друг. – Жаль, правда, что всего два месяца. Один месяц лета, как я считаю, незаконно забрала у нас наша «школьная программа» для умников,- запинаясь, слишком эмоционально выражал мне свое недовольство Мишка.

— Угомонись ты, умник. Радуйся, что хотя бы два.

— И то верно. Слушай, ты снова как обычно на все лето к бабушке в деревню уезжаешь? – уныло спросил меня собеседник.

— Да, все как обычно, – с ухмылкой произнес я, предвкушая встречи с рассветом на крыше бабушкиного ветхого дома.

— И почему тебе там так нравится? – с удивлением спрашивал одноклассник. – Целый день бабке помогать, за домашним скотом ухаживать, да в огороде в жару копаться. Каникулы созданы для того, чтобы отдыхать, весело проводить время либо же вообще ничего не делать. А тебе зачем это все? Лучше бы с нами в футбол погонял, как раньше.

Я грустно посмотрел на Мишку, а он, поняв, что ляпнул лишнего, отвернулся и начал что-то бормотать себе под нос.

Дело было в том, что несколькими месяцами ранее пришлось мне бросить спорт, к большому сожалению, навсегда. Меня будто лишили кислорода, обезглавили, а сердце, все еще бьющееся, поместили в кипящий котел.

Помню, как в 5 лет отец привел меня на мой первый футбольный матч, после чего я мечтал стать футболистом. Через год меня записали в футбольную секцию, где я начал заниматься профессионально. Играл в дружной команде со строгим, но понимающим тренером, а также с тем самым дуралеем Мишкой, моим одноклассником и лучшим другом. Думаю, даже если бы мне стерли память, то никогда бы не забыл, как на очередном матче с нетерпением выжидал «того самого» момента, когда произнесут название нашей команды «Лидер», которая, действительно, всегда и везде выигрывала. На поле я занимал позицию центрального полузащитника. На меня надеялась вся команда, тренер и я сам. В один из таких, казалось бы, незначительных матчей мой соперник совершил четко поставленный удар, который мог обернуться поражением для нашей команды. Я ринулся по направлению к мячу и отбил его головой, да только, как оказалось, этот матч стал для меня последним. Из-за хорошей подачи мяч летел с огромной скоростью, нанеся мне сильный удар в голову. Потеря сознания, больницы, врачи. Я заработал черепно-мозговую травму и мог забыть о своей карьере футболиста. Мне поставили неутешительный диагноз – шизофрения. Я слышал голоса в голове, галлюцинации все чаще посещали мою голову, случались и приступы. Принял решение изолироваться от общества, но мир в моих глазах стремительно искажался. Психоз. Положили в психиатрическую лечебницу на два месяца, где я прошел курс лечения. Правда, был там один мерзкий врач, который насильно пичкал меня одними транквилизаторами, делая мое состояние «овощным». После этого случая я терпеть не могу больницы и уж тем более врачей.

Первое время было очень тяжело. Я лежал на кровати, обливаясь слезами, прижимая к себе фотографию нашей футбольной команды, пересматривал свои самые первые матчи, как в первый раз с восхищением рассматривал все заработанные награды и часами сидел возле огромных настенных постеров своих кумиров. В общем, все это я переносил с огромным трудом.

Я понимал, что Мишка не нарочно напомнил мне о наболевшем.

— Сказать честно, никогда особо не задавался этим вопросом, – прервав паузу, сказал и поднял глаза на небо. – Скучаю по бабушке. Она старенькая уже, живет далеко, да и видимся мы с ней всего раз в год, только летом. Просто нравится мне в деревне. Там свободнее, чище, есть друзья, причем тоже городские, поэтому там я точно не заскучаю. Тем более мне что, бабушке трудно помочь? Я ж все-таки не на каторгу еду.

Мы оба рассмеялись.

— Ну, раз так, то будем как обычно переписываться. Хорошо, что у вас в деревне этой связь есть и интернет у твоей бабушки. Ты, кстати, когда выезжаешь? – почти дойдя до моего дома, спросил Мишка.

— Завтра.. Завтра утром, – ответил я с грустинкой в глазах, понимая, что мы увидимся только осенью в начале нового учебного года.

— Ну раз так, то давай попрощаемся. Тебе нужно вещи идти собирать,- улыбнувшись, сказал мой погрустневший друг.

Без лишних слов мы просто крепко обнялись, я зашел в свой подъезд, а Мишка пошел дальше к себе домой.

Три аккуратных удара в дверь, и на пороге оказалась невысокого роста женщина с кудрявыми, рыжими волосами, сжимая в руках поварешку. Это была моя мама. Моя вечно смешная до боли в животе мама, которая всегда знала, как поднять мне настроение. Она впустила меня в квартиру, и пока я снимал обувь, успела убежать на кухню, ведь от нее уже вовсю убегало молоко из кастрюли. «Все-таки папа в нашей семье готовит лучше»,- подумал я, после чего пошел в свою комнату собирать вещи.

Вечер прошел как обычно. Буквально за час я успел собрать все самое необходимое, папа уже успел прийти с работы, а мама накрыла на стол, где царил божественный аромат моей любимой котлетки с картошкой, приготовленной невероятными усилиями и долгими тренировками. Дружно поужинав и обсудив мою завтрашнюю поездку к бабушке, мы разошлись по комнатам и занялись своими делами.

Небо затянуло темными облаками, город окутала непроглядная тьма, и лишь фонари ярко освещали все дороги и улицы. Я успел погрузиться в сон, но его неожиданно прервали тихие, будто нечеловеческие шаги, из-за которых начинал выть наш скрипучий пол. Оно запрыгнуло в кровать, после чего залезло на мою голову. Что-то мягкое и пушистое, будто, что-то родное, ласковое и доброе. В этот момент мне захотелось открыть глаза, но веки казались настолько тяжелыми, что я снова провалился в мир сновидений.

Уже утром меня будила мама, а я с недовольным лицом, как у моего бывшего тренера, просил не трогать меня. «Лицо как у тренера..» — эта мысль заставила меня открыть глаза настолько широко, насколько это было возможным, чтобы посмотреть на фотографию моей уже бывшей футбольной команды. От вчерашних теплых, но и больных одновременно воспоминаний из моих глаз потекли две горячие, хуже раскаленной лавы, слезы. Я вновь погрузился в свои печальные мысли, заглушая все звуки и движения, которые происходили вокруг меня, в то время когда моя мама подумала, что я снова заснул. Кое-как я встал с кровати. Щеки давно высохли от слез, но на губах присутствовал до боли знакомый в последнее время вкус соли.

Наступил полдень. Утро пролетело быстро, рассказывать нечего. Скажу только, что оно сопровождалось мамиными судорожными поисками стеклянных банок для закруток, которые она должна была отдать бабушке, и тщетными попытками накормить меня. Далее мы с отцом понесли мой чемодан и остальные вещи, загрузили их в багажник, попрощались с мамой и отправились в путь. Дорога от нашего небольшого городка до бабушкиной деревни составляла часа два, проходила она через берега реки Иртыш, где можно посмотреть на рыбацкие лодки, чаек и прочие летние развлечения. На душе было как-то неспокойно. Я вспомнил про ночной скрип пола, что означало, что ко мне в комнату кто-то заходил. Решил спросить у отца, быть может, он хотел что-то спросить. Ответил отказом, заверив, что они с мамой уже спали в это время. Моя правая бровь приподнялась и я задумался, что же это был за ночной гость, но незаметно заснул.

Весь мир поглотила темнота. Я слышал крики, мольбы людей. Меня что-то душило и не хотело отпускать. Думал я, что не увижу больше света белого, но тут заметил во тьме две яркие зеленые вспышки, которые показались мне чьими-то глазами. Я был спасен. Мои спасители начали подходить все ближе, будто хотели мне что-то сказать, но не успели.

— Рота, подъем! – смеясь, крикнул отец. Это была его любимая фраза для пробуждения.

Я проснулся, ударившись о водительское сиденье машины. Какой жуткий сон. Оглядевшись, я с облегчением выдохнул.

— Всего лишь кошмар, – пробормотал я.

— Чего уснул-то? Смотри, мы уже подъезжаем.

Через окно я увидел старые, знакомые мне с детства деревяшки, огороды, домашний скот, пасущийся в поле, и старые ржавые качели. Вот она, моя бабуля! Мы остановились возле ее уютного деревенского ветхого домика, я вышел из машины и крепко обнял бабушку. Обычно, когда я приезжаю, меня встречает ее кот Васька. Ласковый пушистый кот черного цвета всегда был рад моему приезду, но именно в этот раз он не соизволил явиться.

Я не стал обращать на это особого внимания. Ну, подумаешь, деревенский кот просто пошел погулять, например. Хотя в глубине души я все равно думал, что не могло быть так, чтобы он не пришел меня встречать. Далеко от дома он никогда не убегал, все соседи его знали, да и когда он слышал, что в дом кто-то заходит сразу же мчался встречать гостей. Не успел спросить бабушку, куда же подевался кот, как отец уже звал меня разгружать вещи.

Затем, сделав все дела, он собрался и уехал обратно домой в город, а мы с бабушкой сели пить чай. Только хотел я упомянуть о коте, как чувствую, что его пушистый хвост щекочет мои ноги.

— Васька, щекотно же! – не удержавшись от смеха, перебил я бабушку.

— Сашуня, ты чего? Какой Васька? – вылупив на меня глаза, спросила бабушка

— Бабуль, да Васька мне ноги щекочет, — звонко произнес я.

— Внучок, мне нужно тебе кое-что сказать, – опустив глаза, сказала бабуля. – Васька умер несколько дней назад. Нашла я его на заднем дворе у сарая мертвым уже.

В глазах моих потемнело.

— Как так? Почему Васька умер? Он был здоровым и молодым котом, не мог вот так взять и умереть! – уже с глазами, полными слез, спрашивал я у бабушки.

Секунды две молчания и я понимаю, что эти вопросы уйдут на второй план, ведь Васька умер, а кто-то под столом щекочет мои ноги. Меня парализовало. Бабушка, заметив неладное, начала суетиться, думая, что у меня начался приступ.

— Т-там п-под с-столом, – произнес я шепотом бабушке.

Она, быстро стянула скатерть со стола, но мы ничего не обнаружили. У меня началась паника. Я кое-что вспомнил. Вспомнил, что всегда выплевывал или прятал таблетки от галлюцинаций и приступов, прописанных мне врачом. Все то, что мне снилось, что я чувствовал и видел – злая шутка моего заболевания. Нет никакой бабки, футбольной команды, деревни, Мишки, родителей или сдохшего кота. Есть только тот самый мерзкий врач, который пичкает меня транквилизаторами, ах-ха-ха…