Мы с отцом никогда не были близки. То ли на этом сказалась его работа на заводе (времена тогда были тяжелые, ему приходилось иногда неделями не приходить домой), то ли мой сложный подростковый период давал о себе знать. В детстве мы ещё ладили. Как обычно сын с отцом: на выходных на рыбалку, а вечером кинцо-боевик какой-нибудь глянуть вместе. Это время я плохо запомнил. Зато всплывают в памяти вечера, когда приходил под утро домой, или вообще пару дней не заявлялся, как отец пороть пытался, а пару раз и из дома хотел выгнать. Возможно, на мне сказалось отсутствие должного отцовского воспитания, но это уже не так важно. Сейчас я не злюсь на него, понимаю, что был молод и глуп, а у него были более важные дела, чем сын-бунтарь. Пытаюсь растить своих детей так, чтобы не повторять его и своих ошибок. Одним словом, хороший мужик – мой отец.
Последние пару лет с ним не общались совсем. У меня своя семья, а у них с мамой дача. Нет, конечно, мы созванивались, поздравляли друг друга с праздниками, а на важные даты собирались у нас дома. Да и там общение мало задавалось. Обсуждали что-то: политику, экономику или события, произошедшие у дальних родственников. Всё как у многих, ничего необычного.
Но в эти выходные отец позвонил мне, что было очень странно (обычно первым звонил всегда я). Попросил съездить с ним кое-куда, если у меня дел важных нет. Скажу честно, ехать не горел желанием. На работе всю неделю завал был, хотелось выходные с семьёй провести. Поэтому сначала я думал отказаться, пока в голове не щелкнуло: «Мне позвонил отец и попросил провести с ним время». В тот момент я почувствовал сдавливающую тяжёлую ноющую боль в груди. Вот оно. Детские мечты сбылись: я нужен отцу. Честно, я не очень понял, как простой звонок вызвал у меня столько эмоций, что стало даже стыдно, что мы когда-то отдалились друг от друга. Поэтому я сказал, что буду только рад помочь и заеду за ним через час.
Когда он сел в машину, в глаза сразу бросился его внешний вид. Вместо когда-то темных волосы сверкала седина. А подтянутое худое лицо обвисло и покрылось морщинами и пятнами. Почему я никогда этого не замечал? В последние годы общение с ним превратилось в какую-то рутину настолько, что я даже не заметил, как мой отец постарел. Не заметил, как его голос стал медленнее и спокойнее. Не заметил, как потускнел его взгляд. Как старчески стал звучать его смех. На меня будто напала меланхолия. Отец, видимо, заметил это и как всегда попытался скрасить обстановку.
— Ну что, заводи, батя с сыном едут покорять поселок. Или мне за руль сесть и прокатить тебя?
До сегодняшнего дня все его шуточки были причиной моего раздражения, которое я объяснить мог. Сейчас же шутка отца пробудила во мне тёплые и нежные чувства.
— Нет, за рулём сегодня я, — тихо сказал я и улыбнулся.
По пути (а ехали мы минут 15 по его указаниям) мы оба молчали, но молчание не было неловким, как обычно это было у нас. Скорее наоборот. В памяти всплывали картины из детства, вспоминалось что-то доброе и уютное. Отец тоже молчал. О чем он думал, остаётся только догадываться.
Подъехали мы к небольшому озеру, отец вскользь сказал, что раньше оно было намного больше, но с со временем оно уменьшилось.
В глаза бросилась старая ива. Большое дерево, простирающее свою широкую крону далеко в небо и слева направо. Я поднял голову и осмотрел с ног до головы старую иву. Её ветви тяжело падали к земле. Она похожа была на некогда могучего старика, сгорбившегося в спине. Кора на стволе вся потрескалась, покрылась многочисленными порезами.
Взглянув на отца, я удивился. Он весь был наполнен нежностью, мне даже показалось, что глаза его заблестели от слёз. Он подошёл к дереву и ласково погладил его, как когда-то в детстве гладил меня по голове, когда я возвращался домой после драки с дворовыми мальчишками.
Сначала мы стояли молча, это молчание я бы назвал неловким, чувствовал себя лишним, ощущение было, что я подглядываю. Не мог понять зачем отец позвал меня сюда.
Он тоскливо оглядел иву и даже не обернувшись начал свой рассказ:
— Моя мама всегда говорила, что когда качала меня на руках, ходила вокруг дерева, ведь только здесь и успокаивался. Сейчас я понимаю почему. Листья так красиво на солнце переливаются, а шелест какой приятно-убаюкивающий. А вон, видишь? Царапины небольшие на дереве! Это мы с друзьями охотничий отцовский нож взяли, в солдатиков играли. Ох, как папка меня выпорол в тот день.
-А здесь надпись, уже почти незаметная в сердце «В + Д». Вадим + Даша. Любовь моя первая. Тогда казалось, что если написать на дереве, то вечно вместе будем. С мамой нашей я тоже здесь познакомился. Вечером дождь был, а я как настоящий джентльмен, зонтик свой предложил. А через пару лет и предложение здесь сделал, прямо под той самой раскидистой веткой. Когда ты маленький был, а на работе совсем туго было, я вечерами сюда приезжал. Сил мне что ли ивушка эта прибавляла, не знаю. Мне казалось, что дерево заберёт все мои горести, даже если ни слова не сказать ему, просто постоять под ним, прислонившись ненадолго.
А потом он замолчал и не сказал больше ни слова, даже после того, как мы сели в машину. И дорога обратно прошла в молчании, никто из нас не проронил ни слова. Каждый из нас думал о чем-то своём, о важном.
В ночь после поездки я не смог уснуть. Я думал о том, что я сегодня заново узнал отца. Спустя столько лет.
Через несколько недель папа умер, врачи сказали рак, последняя стадия, шансов уже не было. В последние недели, будто чувствуя, я стал проводить с ним больше времени. Я перестал злиться на него без всяких причин. Скажу даже больше, мне было правда с ним интересно.
Сразу после похорон я приехал на участок, который показал мне отец. Вышел из машины и долго рассматривал старую иву, её листву, переливающуюся в лучах солнца, её старый морщинистый ствол. Слёзы забились где-то в уголке глаза, наполнились, как небольшой сосуд, а после предательски сползли по щеке.
Сев обратно в машину, я сказал жене, что мы покупаем этот участок. Она странно на меня посмотрела и сказала:
-Для того, чтобы здесь строить дом, нужно спилить иву, вид у неё болезненный, неизвестно когда упадёт.
На что я ей сказал:
-Мы не будем ничего строить, пока ива сама не упадёт.
Хорошо, что жена у меня понимающая, ничего не возразила, а молча согласилась.
На следующий день был сильный ветер, в каких-то районах передали штормовое. Как только непогода утихла, я сел в машину и поехал к иве. Подъезжая к участку, я не хотел верить своим глазам. От ивы остался только пень. Ветер разнёс хрупкое старое дерево в щепки. В груди вновь что-то защемило. Только сейчас я понял, что отца больше нет и уже никогда не будет.
Прошёл год. Я выкупил участок. Мы построили большой красивый дом. А на месте старой ивы мы с детьми посадили новое дерево. В нашей семье родился третий ребенок. Жена часто убаюкивает малыша на месте, где теперь подрастает молодое красивое дерево. Жизнь идёт своим чередом, но память об отце живет в моём сердце. Я счастлив, что успел узнать отца.