XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
— Эй!
Периодически подходить к колодцу, расположенному на углу просторного двора, и, приподнимая довольно тяжёлую крышку, кричать, было одной из самых глупых привычек Риты. Ещё с детства, узнавая из старых рассказов взрослых о деревенской нечисти, она с замиранием сердца ждала чьего-то невнятного ответа с глубины. Зачем? Сама не знала.
Возможно, ей просто нравилось думать, что там, под землёй, её кто-то услышит.
Но уже много-много лет ничего не менялось; так было и в этот раз. Раздалось негромкое эхо, повторившее голос Риты, но ничего другого услышать не удалось.
Была у неё, однако, и другая странная забава: выходя поздно вечером или же вовсе ночью во двор, Рита закидывала голову наверх, рассматривая бескрайнее тёмное небо. Всё казалось таким близким, таким знакомым! Доставая фонарик, она направляла луч света прямиком туда, к звёздам. Кто-то рассказал ей о том, что этот свет останется во времени и пространстве навсегда, преодолев тысячи световых лет.
Всё однажды поменяется, а он не исчезнет.
— Доброе утро, — наконец тихо прошептала Рита самой себе и улыбнулась.
Она проснулась недавно: на часах было всего лишь восемь утра, но солнце уже мешало спать — как ни пытайся, закрыть глаза уже не получится, ведь оно пробивалось даже сквозь тонкие занавески. Быстро спустившись со второго этажа, стараясь не разбудить бабушку, Рита вышла во двор. Теперь же, уже сидя на расшатанных деревянных ступенях, она молча о чём-то думала. Вокруг, будто переговариваясь друг с другом, по очереди стрекотали кузнечики, а бабочки, изредка пролетавшие мимо, почему-то так и норовили залететь в дом через открытую дверь. Глупые, неужели не понимают, что окажутся в ловушке?
Вздохнув, Рита неуклюже встала. На улице стояла непривычная тишина — не было слышно ни людей, ни мычания коров, что обычно паслись здесь же, на лугу, что находился совсем рядом с их дачей. Оно и понятно — суббота! Все, даже её неугомонная бабушка сейчас отдыхают. Что уж говорить о тех, кто с утра до вечера, несмотря на аномальную для начала июня жару, трудился в поле, обрабатывая огромную территорию, засеянную пшеницей, или на собственном участке?
У семьи Риты тоже было небольшое хозяйство: сад, наполненный плодовыми деревьями и кустарниками, пара клумб и просто случайно выросшие вдоль дорожек цветы, а также огород. С апреля и чуть ли не до октября приходилось постоянно перекрывать грядки, удобрять почву, поливать растения, высаживать рассаду, а после ещё и собирать урожай, на ходу придумывая, что же делать с таким большим количеством быстро портящихся ягод или яблок. Иногда уже не было сил смотреть на заваленную корзинами и пакетами веранду. Заготовки, варенья, компоты, сушка, пюре — чего только они не пробовали делать из года в год!
Иногда, конечно, надоедало помогать взрослым — и тогда приходилось искать спасения в таких же детях, в их улыбках, в их смехе.
Но Рите такая жизнь была по душе. Она привыкла — привыкла ко всем, казалось бы, трудностям дачной жизни. Ведь здесь, вопреки сложившемуся мнению, было не так уж и плохо: подумаешь, пару раз в неделю печку потопить! Здесь всё было каким-то другим, не таким, как в городе.
Здесь Рита чувствовала, что может быть счастливой.
Что может быть лучше, чем бежать по полю, собирая поломанные колоски пшеницы, чувствуя, как ласковый ветер колышет волосы? Что может быть лучше, чем наблюдать за тем, как деревья, высаженные ещё совсем молодыми, постепенно набирают силу и начинают давать первые плоды?
И что может быть лучше, чем знать, что именно в этом месте тебя всегда будут рады видеть?
Каникулы были для неё маленькой жизнью с отдельной историей.
И, наверное, не было в её жизни чего-то более важного, чем эти несколько месяцев, проведённых вдали от шумных городов и суеты.
Здесь десятки километров только-только проложенных асфальтовых дорог, бескрайние леса, поля и озёра, приветливые и уже почти что ставшие родными люди, знающие друг друга много лет. Здесь всё кажется проще, чище и правильнее, чем есть на самом деле.
Здесь все забывают о том, что время по-прежнему бежит вперёд, не останавливаясь ни на секунду.
Рита подошла к калитке и отворила её, после чего аккуратно прикрыла и оглянулась: улица всё так же была пуста. За каждым забором кипела своя жизнь. Часто приходилось думать: если бы не это место, этот посёлок на окраине области, были бы судьбы этих людей иными? Что бы поменялось, если бы однажды они не познакомились здесь?
Всё-таки даже такие случайности иногда могут перевернуть всё с ног на голову.
Знакомые с детства пейзажи не переставали радовать глаз. Небо было таким светлым! Редкие облака, пролетавшие над землёй, походили на лёгких пушистых зверюшек причудливых форм. На обочинах дорог уже вовсю цвели ярко-жёлтая пижма и голубой цикорий, а вдалеке, в высокой траве, уже рос Иван-чай. Что-то и впрямь было волшебное, таинственное в этой привычной утренней тишине.
— Аня! — остановившись возле одного из заборов, — довольно-таки старого, покрытого не одним слоем краски — прокричала Рита и подошла чуть ближе, чтобы отодвинуть две шатающиеся деревяшки друг от друга. — Аня! — повторила она снова и прислушалась. — Я же знаю, ты не спишь!
Возможно, так оно и было — Рита не была уверена, но почему-то думала, что её подругу, как и всегда, разбудили уже давным-давно. Недавно родившийся младший брат изменил и саму Аню, и в особенности её семью до неузнаваемости. Сколько же ранее невиданных хлопот теперь было на ней, двенадцатилетней девочке! Её ответственность и строгость к самой себе с недавнего времени не знала границ — иногда Рите казалось, что Аня, которая прежде была беззаботной и заводной, резко повзрослела, причём настолько скоро, что никто не смог бы за ней угнаться. Позабыв обо всём, что, казалось, было интересно, она с головой окунулась в странный, новый для неё мир — мир взрослых людей, мир со своими проблемами, страхами и забытыми целями.
С участка никто не ответил; Рита, решив подождать ещё немного, опять позвала подругу, посмотрела в щель, прижав руку к забору.
— Иду!
— Иди! — передразнила она.
Правда ведь, что лучшие друзья — те, с кем можно пережить любое несчастье? Рита ещё не знала: ни ей, ни ребятам, с которыми она была знакома уже долгие годы и, как казалось, по-настоящему дружила, не приходилось проходить через нечто подобное. Они просто общались, просто играли, гуляли, искали приключения и необычное в обычных вещах, наслаждались летом и каждым его днём — и так месяц за месяцем, год за годом.
Наверное, никого дороже у неё не было.
— Доброе утро, — на ходу бросила Аня и устало взглянула на Риту. — Что такое?
Вот они — изменения, незаметные для чужого человека, но такие очевидные для кого-то близкого.
Для Риты.
Для её, наверное, лучшей подруги.
— Что, даже не спросишь, как у меня дела? — постаралась дружелюбно усмехнуться Рита. — Всегда спрашивала.
— Верно, — вздохнула Аня. — Извини.
— Тебе повезло, что у меня всё хорошо.
— Ага.
Ни оправданий, ни заискивающих и судорожных шуток. Она не разделяла улыбки и обычно заразного оптимизма Риты — её глаза смотрели не то с неким укором и обидой, не то с сожалением.
— Пойдёшь гулять?
— Нет, — в подтверждение своих слов Аня быстро-быстро помотала головой. — Нет, не могу…
— А после обеда?
Та же реакция.
— Вечером? — не унималась Рита. — Вечером-то ты точно должна выйти!
— Постараюсь. Дел много…
Перед ней стояла не та шумная и неугомонная Аня, которую она знала. Безусловно, это была та самая девочка — у неё тот же низковатый очаровательный голос, те же длинные каштановые волосы, заплетённые в аккуратную косу, то же знакомое лицо… Но её слова, её действия, её характер — всё другое! Всё такое непредсказуемое, неузнаваемое!
— Вечно у тебя так.
— Знаю, — вдруг грустно улыбнулась Аня. — Прости. Потом обязательно наверстаем упущенное…
— Лето уходит, а ты тратишь его впустую.
— Так получилось, — она подала плечами и, быстро развернувшись, пошла к дому, крикнув напоследок: — До вечера!
Значит, всё-таки пойдёт! Рита, пусть и не успела попрощаться с подругой, не сильно из-за этого расстроилась: все её мысли теперь занимал один план, который она уже давно хотела воплотить. Почему бы не рассказать об этой идее, когда все соберутся? Почему бы наконец-то не попробовать?
Она вприпрыжку добежала до своего участка, а по пути сорвала несколько отцветших одуванчиков и подула на них, с восторгом смотря на лёгкие пушинки, парящие в воздухе. Такие маленькие, такие хрупкие!
Всё же лето и вправду удивительное время года: красивое, сказочное!
Весь день Рита не могла усидеть на месте: она успела и нарвать укропа в огороде, заодно убрав с соседних растений противных клопов, и вновь попробовать научиться вышивать, но, испытав неудачу, схватилась за спицы и клубок ниток, найденные в кладовке. И, сама не замечая этого, Рита раз за разом то и делала, что говорила — говорила обо всём, что приходило в голову, не задумываясь о том, слушает ли её кто. Не выдержав постоянной болтовни, бабушка, привыкшая к сюрпризам от неугомонной внучки, попросила её сходить в магазин, но и эта задача провалилась: Рита вернулась без мороженого, но зато привела с собой прелестную белую собачку, которая не отставала от неё ни на шаг и послушно виляла хвостом.
— За воротами посёлка встретила, — объясняла она бабушке. — Не уходит, сама видишь!
— И что ты предлагаешь делать?
— Покормить! Покормить, верно? — она опустилась на колени прямо в платье и начала гладить собачку по пушистой, мягкой шёрстке, а та лишь довольно оглядывалась вокруг, совершенно не собираясь возвращаться к хозяевам.
— У неё ошейник висит. Хочешь сказать, что её дома не кормят? — устало спросила бабушка, но было поздно: Рита, словно подорвавшись с места, уже схватила что-то на веранде.
— Будешь? — обратилась она к собачке и кинула маленькое яблоко на землю. Но та, подойдя поближе, только обнюхала его и снова подняла голову, будто не понимая, чего от неё хотят.
— Видишь, какая избалованная… «Джульетта» — прочитала бабушка надпись на ошейнике. — Видно ведь, что не дворняжка.
И Рита, расстроенно проводя собачку с участка, снова отправилась в магазин. На этот раз, словно потеряв весь свой энтузиазм, она шла медленнее, часто вглядывалась куда-то вдаль и вернулась, не сказав ни слова. Лишь к вечеру она немного оживилась и, радостно сообщив о том, что уходит гулять, побежала к участку Ани, надеясь, что та исполнит своё утреннее обещание.
Формальное, конечно, но всё же обещание.
