Мы спали и проснулись от взрывов. Наш комдив проснулся раньше всех и начал отдавать приказы. Цель была- удержать Львов, но спасти мирных жителей. 31й стрелковый полк, в котором мы были, отправили спасать граждан, пока остальные будут сдерживать нацистов. Полковник разделил наш полк на пять батальонов. Мой батальон должен был эвакуировать детей, второй батальон женщин и стариков, третий так же, как и второй, четвертый — инвалидов, пятый руководство Львова. Из города мы должны были эвакуировать их в Житомир, а дальше встретиться всем полком в Тернополе. Но нашим планам не удалось сбыться полностью. Ведь пятый батальон уничтожили до единого, когда они зашли в здание руководства, залп артиллерии убил всех. А после встречи в Тернополе, нам не удалось вернуться к дивизии. Ее расформировали из-за смерти девяносто процентов состава, не считая нас. Нас перевели в 42 стрелковую дивизию, которая была в районе Латвии. Спустя три дня, мы были уже там. Война шла, и 3 июля Иосиф Сталин произнес по радио речь, в которой рассказал о плохой ситуации на фронте. Он называл причины неудач и мер противодействия врагу, высказал, что жизнь перестраивается на военный лад. Далее, спустя неделю, немцы остановили натиск на Смоленск, который мы обороняли. теперь была цель перегруппироваться и укрепиться. Немцы не предприняли попыток сильного натиска на Смоленск, похоже готовились к чему то, но к чему? Через двенадцать дней мы узнали. Враг переправил основные танковые дивизии в сторону Волховского фронта, чтобы взять Ленинград. Нашу войсковую часть, поэтому и отправили в сторону города имени первого вождя. В начале осени Ленинград оказался в блокаде.
Нас бросили в окруженный Ленинград.
Наш капкан захлопнут, теперь нет пути назад.
Слышен звук сирен, и на земле видно самолета тень.
Слышно эхо среди темной ночи,
Мы ждем окупанта и штыки свои сурово точим
Минометы поливают адским огнем.
Израненный город, что раньше цвел.
Понятно, что многие будут страдать;
Понятно, что многие будут умирать.
Три миллиона жизней на кону,
Заточенных и попавших в эту тюрьму.
Тысячи ног маршируют в такт, которые несут с собою мрак, —
Это армия в отчаянии
Они самые младшие по- звании.
Юноши умирают — такова цена.
Она слишком не справедлива и очень больна.
Шесть миль было завоевано
Ценой полумиллиона смертей
Чья жизнь была не сформирована.
Мы оказались в осажденном Ленинграде и были запреты там на полгода. Почему на полгода? Я объясню позже. После известия о нахождении в окружении, половина нашей армии была в отчаянии. Комдив произвел речь, чтобы подбодрить наши войска.
-Товарищи — красноармейцы, слушайте и запоминайте! Мы последний оплот нашей страны в северной столице. Жизнь, судьба и будущее СССР зависит только от нас и войск, что пробуют нас спасти из окружения! А также три миллиона граждан, города имени отца русского коммунизма. Кимон Августилпс, Иван Кузнецов, Антон Макаров, Сергей Воеводов, Александр Кладов и Филипп Красносельский, выйдите ко мне на подиум.
-Есть! — Мы произнесли вшестером.
— Это лучшие бойцы нашей дивизии. В случае моей смерти или полковников, они встанут на наши места. Иван встанет на мое и унаследует мое звание. У него лучшие тактические навыки, благодаря ему, мы зашли так далеко и остались живы. Всем все ясно?! Теперь посты. первые и вторые полки, идете на границу с Финляндией, пятые и четвертые, идете на юго-запад , остальные три, идете на север и северо-запад. Разойтись! Стоп. Кроме третьего, вы остаетесь в городе. Планирование контратаки или усиленной обороны — важнее всего, вышеперечисленная шестерка встреча в штабе через десять минут.
Через пять минут мы дошли до штаба и ждали пока придут комдивы и командарм. Позже они пришли и начались переговоры.
-Нам нужно пойти на штурм и выбить немцев! — Заявил комдив 13й дивизии.
-Нет! Мы так лишь потратим время и людей! — заявил я.
-А что ты предлагаешь? — Спросил командир армии.
-Крейсер аврора цел?
-Да, мы были там 30 минут назад. «Он цел», — сказал комдив 127 дивизии.
-У меня такой план: собираем рабочих и с их помощью перенесем орудия крейсера на северную границу для обороны, — предложил я.
-А снаряды, где взять? Корабль ведь, как украшение.
— Вот тут ты прав, что корабль как украшение, но снаряды остались. В порту должны быть снаряды нужного нам калибра.
-Тогда приступаем к выполнению! — заявил комдив 13ой.
— Это только одна проблема. А что делать с авиацией немцев.
-В революционных складах должны были остаться зенитки.
-Откуда ты знаешь об этих складах, это же военная тайна. Я был здесь шесть лет назад. Мой отец был одним из революционеров в Петрограде. Вот он и рассказал, и показал эти склады. детям никто не запрещал говорить о них, ведь они либо забудут, да и не побегут рассказывать иностранцам и всем подряд о существовании складов. — пояснил я.
-Отличный план. Как тебя звать товарищ? — заявил командарм.
— Иван Кузнецов, товарищ командир армии! Звание Майор, 42я стрелковая дивизия.
-Слышали Кузнецова? Выполняем! Офицерский состав 42й дивизии, останьтесь здесь.
-Так точно! — прокричали комдивы.
Поле того, как все разошлись, мы остались наедине с командиром.
-Ваня и остальные пятеро солдат и ваш комдив, у меня для вас задание: через. полгода обороны вы должны будите отправиться в Волхов и доложить ситуацию на фронте в Москву.
-А как попасть в Волхов. мы же в котле? — спросил Сережа.
— Вы переберетесь в марте по замершему Ладонежскому озеру, в феврале просто будет самый крепкий лед. Заодно нам хотят наладить снабжение через него. Вас я туда пускаю, по причине того, что вы самые опытные. Вот лично я, как глава армии, довольно плох по сравнению с другими. а вы может даже сможете предложить свой план по выходу и прорыва блокады. А теперь можете идти.
-Так точно!
-Так точно!
После совета мы отыскали инженеров и забрали с Авроры орудия и расставили зенитки по всему городу. Так же штаб перенесли в новое бомбоубежище, где проводилось еще пять собраний, по одному в месяц. Три раза в неделю прилетали немецкие бомбардировщики, но больше половины было сбито. Даже после сбивания старых, прилетали новые, а патроны тоже не бесконечные. Ну, вот так и прошло полгода, и мы отправились по » Дороге Жизни». Мой полк и комдив отправились в сторону Волхова. Спустя двадцать минут езды по крепкому льду, нас заметили вражеские бомбардировщики.
-Твою налево! За нашими головами прилетели.
-Ваня, иди дальше без меня, я уведу половину бригады севернее и выпущу сигнальную ракету. Они среагируют и подумают, что нас больше нет, и вы дальше дойдете сами. Держи «Медаль за отвагу»
и уезжай с остальными.
-Так точно! Товарищ комдив, увидимся на той стороне, покойтесь с миром, раз другого выхода нет.
-Прощай, Ваня.
Больше мы его не видели. До пункта назначения мы добрались через сорок минут. Позже отправились в Москву, где доложили всю ситуацию в Ленинграде самому Верховному главнокомандующему. На следующий день нас наградили медалью «За оборону Ленинграда». И нашу пятерку наградили еще двумя медалями » Герой Советского Союза» и «Орден Красной Звезды». Меня повысили до генерал-майора, а моих друзей до комдивов. Этим Сталин хотел показать народу стремление к победе, как у нас. Так и случилось! После данного события по всей стране за две недели пришло более четырехсот тысяч добровольцев. в начале апреля мы вернулись на фронт. Немцы сосредоточили войска на Сталинградском направлении. Но наш корпус оставили на Волховском фронте. Нашей разведке стало известно о сильном германском натиске на Ленинград, где- то летом. Меня и других комкоров попросили встретиться с Мерецковым Кириллом и Леонидом Говоровым. Леонид и Кирилл были командующими фронтов, поэтому нас пригласили на очередное собрание. На собрании обсуждались вопросы наступления и прорыва блокады. Я был категорически против атаковать сейчас. Именно сейчас нельзя было наступать.
-У меня есть идея. Моя ударная армия перед наступлением немцев нападет на них. Используем эффект неожиданности. — заявил генерал в очках с фамилией Власов.
— Нет! Нет, товарищ! Они этого и ждут! сейчас они укрепляют позиции в Ленинграде и ждут войск после Сталинграда, чтобы ударить двумя группами армий, — прокричал я.
-Возможно, ты и прав. Как там тебя… герой Ленинграда Кузнецов. Но приоритетней выйти из блокады. А неожиданный удар Власова будет, как никогда кстати, — высказал Мерецков.
-Я был в Ленинграде и знаю, что говорю. Они знают, что мы так подумаем. Это — ловушка!
— Мммда уж, какой ты упрямый. Леонид, вы за операцию Власова? — выдвинул первый глава фронта.
-Мне хочется верить Кузнецову, но все равно прорвать блокаду приоритетней, поэтому отдаю голос за Власова.
-На том и порешали, всем вернуться в свои корпуса и армиям.
Я был просто в бешенстве, ведь такие лица отвергли даже вероятность ловушки.
В июне немцы сделали вид, что нападают на Ленинград. И тут же очкарик пустил свою 2-ю ударную армию в бой. Это было ошибкой. И уже 25 июня вся его армия попала в окружение, где либо погибла, либо попала в плен. Его армия насчитывала более пятидесяти тысяч человек, которые пали. А я их предупреждал! После поражения Власов еще и создал «Русскую освободительную армию», мерзавец. Хватило наглости предать Родину и еще пойти воевать против нее. После этого генералитет был в шоке и стали более сговорчивые к моим идеям. И вот в декабре я предложил отличную мысль.
-Предлагаю сейчас пробиваться, назову причины:
1. После окружения в Сталинграде у немцев появилась брешь в обороне, и, вероятнее всего, они переведут треть дивизий на Кубань.
2.Начинается зима и Новый год, гитлеровцы под успокоятся от поздравления их фюрера и, в принципе, мы никогда зимой не наступаем, поэтому они будут легкой добычей.
3. Лютый мороз в январе и метели.
Цель операции: прорвать блокаду, благодаря данным факторам. Название операции» Искра». Это станет искрой надежды для жителей блокадного города. Так же предложим ленинградскому фронту встретиться с нами и забрать территорию вдоль Ладоги. Все согласны?
-Да, хороший план, но я бы внес пару правок. — заявил генерал (еще пока генерал) Жуков.
Он назвал недочеты и откорректировал мой план. Спустя чуть более месяца, мой план был выполнен. Именно 18 января началась операция «Искра». Я лично повел в бой корпуса. Нам понадобилось 8 дней сражения, чтобы прорвать блокаду и встретится с Ленинградским фронтом. Я с лучшими друзьями встретил того самого командира, он значительно исхудал с нашей последней встречи. Он обнял нас со слезами на глазах.
-Братцы, я знал, я знал! Что вы живы, и сможете прорвать блокаду. Даже когда Николай Федунский погиб на Ладоге год назад (наш командир). Я верил, что вы живы. И после окружения под Мясным бором армии Власова, я продолжал верить. — произнес командарм Степан Суздалев.
-Мы живы, живы и не умрем, — произнес Сережа.
-Кто из вас этот план придумал, неужели ты, Ваня, или ты Кимон, или ты Сашка?
— Это все Ваня. — произнесли хором четверо друзей.
-Я в тебе не сомневался, помнишь, я сказал год назад, что вы спасете Ленинград, как в воду глядел. Вы какого звания? Наверно уже все командиры корпусов, а ты, Ваня, армии?
-Нет, Ваня единственный командир корпуса, а мы только его дивизий. — с печалью произнес Сашка.
-Пойдемте все в Волхов, откуда началось наше командование на фронте.
На следующий день мы приехали туда, где, отметили наши успехи на Волховском фронте. В тот день мы с самого утра до позднего вечера общались с улыбкой на лице, радуясь нашей встречи. Главнокомандующих операций отправили в Москву, в том числе и нас. Меня повысили до командарма, чему я был очень рад. Друзей повысили до комров. Генерала Жукова до Маршала Советского Союза. Для нас создали новую 5ю танковую армию, вместо той 2й армии Власова. Но для вступления в бой нашим танкистам нужно было закончить обучение. Нужно было подождать четыре месяца. Спустя четыре месяца Антоха тоже научился управлять танком, поэтому ему захотелось вести войска наперед за собой. Итак, 28 июня мои дивизии были готовы к бою. Мы отправились в сторону города Курск, на оборону очень вероятного немецкого наступления. Моя армия прибыла только 3 июля. Нацисты были готовы напасть в любой момент и 5 июля они напали. Вначале нам поручили держать север от войск и танков Манштейна. У нас дела обстояли довольно хорошо по сравнению с югом. Однажды, 7 июля я увидел, как какой-то солдат застрелил красноармейца. Я тут же начал разговор.
-Солдат, причина убийства соотечественника, предал Родину, дезертирство?
-Товарищ командарм, это был немец, он ранил перед смертью моего друга ножом, сер!
-Куда?
-В глаз.
-Молодец солдат, как тебя звать?
-Михаил Евграфович Малахов, звание рядовой, 5я мотострелковая дивизия.
-Отлично, Михаил, переходи под мое командование, не пожалеешь.
-Не могу, у меня здесь два друга, не могу бросить.
-Очень печально. Тогда удачи, воин.
На следующий день нас переправили на южное направление. Когда мы прибыли 12 июля и спасли ситуацию, нанеся немцам сильный удар и отсрочив их новое нападение на завтрашний день. Но цена была высока, семьдесят немецких танков было уничтожено против трехсот наших. Среди них был и танк Антона, в котором он и погиб. Тело не было найдено, поэтому Тоху мы не смогли похоронить. Следующим днем наши войска пошли в контрнаступление, где одержали победу и убили желание немцев снова перехватить инициативу.
После Курской дуги у нас появилась новая цель — Форсировать Днепр, ведь там немцы готовили новую линию обороны. А наша задача не дать им это сделать. Пятого октября мы перешли Днепр, где воевали около месяца. Так же стали свидетелями гимна СССР, который заменил » Интернационал». А в январе, спустя год после прорыва блокады, мы решили снять ее окончательно. Операцию назвали » Январский гром». План был таков: перебросить войска на плацдарм в близь города Луга в Финском заливе, начать совместный удар со стороны города Луга и основного фронта. Оккупанты не ожидали такой операции и моя танковая армия, переплавленная по Финскому заливу под прикрытием подлодок. Спустя три дня немцы уже были далеко от города, чем мы и положили конец блокаде. Один из моих солдат после окончания операции выдал какую — то бумажку.
-Что это, красноармеец?
— Записка жителя блокадного города. Нашел у павшего товарища, зачитайте, прошу.
-Хорошо, зачитаю.» Когда наступили самые тяжелые времена, у нашей соседки от голода поехала крыша. Каждый вечер на общей кухне она говорила моей маме: Зиночка, наверное, мясо у ребенка вкусное, а косточки сладенькие. Мама, уходя на работу, запирала дверь на замки. После маминого ухода за дверью раздавался хриплый и тихий голос соседки: Люсенька открой мне дверь, пожалуйста!
Но у меня даже не было сил встать.»
-Такова судьба голодающих.
-Вы серьезно? И это вся реакция?!
-А что ты еще хочешь услышать?
-Сожаление, грусть, ужас.
-Я был там полгода, в самом начале блокады, я видел этот ужас. Могу рассказать историю в разы страшнее: иду я значит в штаб с Кимоном, это твой комкор. К нам подходит женщина и просит пройти за ней. Мы пошли за ней. Она вела нас минуты три до ее дома, как мы думали. Но она привела нас к месту падения бомбы, там раньше был приют. Она попросила нас помочь с обломками и вытащить еще живых людей. Спасти детей. Мы с Кимоном напряглись и вытащили пятерых детей, спустя десять минут. Мои силы были на исходе, так как поднимать завалы весом двадцать кило очень трудно. По словам женщины там оставалось еще человека три. Тут раздался шорох, мы не придали этому значения. спустя три секунды провизжал крик умирающего ребенка. Его схватил исхудалый мужик и начал бежать. Мой друг сказал, что побежит за ним. И убежал. А мне оставалось спасти еще одного, с чем я справился минуты за две. Воспитательница сказала, чтобы я перенес пятерку сирот, а она возьмет двух. Позже она повела их, похоже в свой дом. Поблагодарила и попрощалась, но мне было неспокойно своей душе, поэтому я остался и сел под окно, где слышал ее разговоры с детьми.
-Тетя, теперь вы наша мама?
-Да, конечно, я буду заботится о вас, пока вы не вернетесь в прошлую форму.
-Спасибо вам тетя.
-Пожалуйста.
-А что произошло с Еленой Ивановной? Она же была на улице во время бомбежки.
-Она погибла, перед ее смертью я была рядом, и ваша воспитательница попросила приглядеть за вами вместо нее.
-Какая вы добрая.
-Ага, — сказала она.
-Я тоже согласна, — произнес ребенок хриплым голосом.
-Я буду рядом.
Мне уже захотелось уйти, как я услышал крик ребенка. Через окно я увидел следующую картину. Эта женщина взяла дитя, который даже лежал с трудом и понесла на кухню.
-Тетя не трогай Леру!
-Она на последнем вздохе, а я хочу есть, вы следующие. Съешь или будешь съеденным.
-Отпусти Леру! — произнес ребенок.
-Брысь, дрянь, еда не должна иметь воли. Я уже две недели ем хлеб, не могу больше терпеть. А вашу старуху я сама зарезала и украла ее карточки на хлеб.
В этот момент я быстро встал и побежал в дом, где сразу же забрал ребенка и повалил сумасшедшую на пол.
-Дядя, спасите Леру, прошу!
-Держи ее. А с тобой, погань, я еще не закончил. За такое должны убивать на месте, но для тебя я сделаю исключение. Найдём наказание пострашнее. Умрешь безболезненно и чего? Лучше будешь мучатся в наказание за бедных детей.
-Нет, не надо! Умоляю, сжалься.
-Ни… За… Что!
Я связал ей рот какой-то тряпкой, а руки и ноги веревкой, лежащей в соседней комнате. Я закрыл детей в доме и спрятал их там на время. Тем временем Кимон вернулся на место разрушенного приюта и принес с собой того голодного человека и то чадо, которое он с собой забрал.
-Вань, ты че ее связал?
-Узнаешь, неси их обоих
-И мужика?
-Да.
Позже мы пришли в штаб, и все рассказали. За детьми вышли и забрали под охрану в военный госпиталь. Командарм сказал:
-В наказание за убийство воспитателя и попытки съедения невинных детей, Илларионова Анита Ермолаева приговаривается, к тюремному заключению и голодной смерти в камере.
Вот это реально страшно. А ты мне солдат, говоришь про чувства. Это один из подобных случаев.
-Прошу прощения, товарищ командарм.
-Прощаю за твое незнание. Теперь, ты понимаешь, какой ад мы видели.
Армия свободы
41й год бушует, и враг ликует.
Фронт застрял в Ленинграде,
Но солдаты не молили о пощаде.
Будучи под огнем, они ничего не могут сделать,
Даже пути отступления не разведать.
Никак не связаться с командованием,
Зима начинается, замораживанием.
Неся тяжкие потери в бою,
Они стояли на краю.
Армия свободы сдерживает напор
И делают это врагам на перекор.
Вдали от своих домов они приняли бой
С оружием в руках они встали в строй
И каждый из них, был для детей, словно герой,
По сей день помнят подвиг их вековой.
Проигнорировав предложение нациста,
Продолжали не слушать врага,
Они продолжали бой и прикрывали товарища стрелка.
И снова омывались кровью фашиста.
Они скорее погибли бы, чем подчинились,
Девятьсот дней их страдания длились.
Патроны союзников на исходе,
А новая группа фашистов на подходе.
Решив не сдаваться, они выбрали победу или пораженье,
Не смотря на свое, окружение.
С павшими братьями на своих руках,
Они живут в наших сердцах.
Сдаться или умереть — ставки высоки,
Решили держаться советские боевики
Понеся тяжелые потери, они мужественно выстояли
И за этот героизм все граждане аплодировали.
Снаряды вокруг солдат рвались,
Но они прорвали блокаду и в итоге спаслись.
Они выстояли, и легенда о них еще живет,
Каждый за них песню споет.
В феврале мы полностью освободили Ленинградскую область. Весной наши солдаты возвращали Украинскую ССР, но мою армию оставили на границе Белорусской ССР. Всю весну наше командование планировало операцию. Кто-то налаживал снабжение, кто- то придумывал как правильно разместить войска, чтобы немцы ничего не заподозрили, кто- то собирал авиационные эскадрилий на авиабазах, а кто-то, как я, придумывал план по освобождению Белоруссии. Основных командующих было пять: Я, Рокоссовский, Черняховский, Баграмян и Захаров. По плану мне с одним из них нужно было взять Бобруйск, а позже Минск. План по освобождению мы назвали в честь в честь павшего генерала в битве на Бородино в Отечественной войне 1812 года » Багратион». Дальше, после Минска, моя цель была в освобождении Прибалтики с другим фронтом, а остальные четверо полководцев должны были идти в Польшу. Против нас была группа армии «Центр» одна из сильнейших групп армий фашистов.
Позже оказалось, что к нам присоединится Горбатов. Шестого июня мы узнали приятную новость, американские войска устроили высадку в Нормандии. Мы могли напасть сейчас же, но решили повременить, ведь не все было готово. 22 июня к трехлетнему юбилею войны мы напали на немцев. Всего за двенадцать дней мы прошли около двухсот пятидесяти километров. А 14 июля мои солдаты вошли в Вильнюс. К началу августа мы подходили к Риге. В сентябре нам нужно было наладить снабжение, поэтому половину войск пришлось оставить на прежней позиции, а другую половину направили на север, чтобы освободить Эстонию. В октябре Эстония и половина Латвии были освобождены. Тем, временем мы вернулись ко второй половине моей армии. В пути я придумывал план окружения германских войск. И я его придумал идеально. Далее мои размышления:
» Я еду в одиночестве и рассматриваю поле боя, пустошь это все, что осталось от выжженой земли, мне нужен новый способ одолеть этого проклятого врага. Будет кровопролитие, я насмотрелся достаточно на боль и страдания и смерть. Я уйду, они будут преследовать меня, спрячусь в лесу, они будут искать нас. Я перегруппируюсь, сделав вид, что отступил. Они бросятся в погоню, и я нанесу удар! Сломив волю к победе у врага, заставив его преследовать меня и играть в мою игру по моим правилам. Я буду близко, но останусь недосягаем, не увижу больше страданий и боли. Они не найдут меня теперь, я исчезну и окружу их. Заставлю сдаться без борьбы и захвачу их, нанеся решающий удар! Сломленные и растерянные, изнеможенные войной сдадутся мне. Ведь пойманы будут в ловушку, откуда не будет выхода, больше я не проиграю фашистам! План идеален. Таково искусство войны!»
Мой план был приведен в действие сразу после прибытия. Была критика, но я их не слушал. Операция прошла успешно! Наши потери были малы, а враги застряли в Курляндском котле в размере четыреста тысяч человек. Рокоссовский с Жуковым приехали лично и спросили, как я этого добился? На что я ответил: » У меня получилось обмануть врага, и он повелся». Они сказали потом еще кое-что.
-Кузнецов, это одна из крупнейших побед в нашей войне. Вы достойны быть маршалом. Вы — герой войны!
-Благодарю вас, маршал Жуков.
-Мы замолвим за вас словечко перед Сталиным. Так же просим вас увести армию с Курляндского направления. «Для получения новых сил на основном направлении», —сказал Рокоссовский.
