XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Сначала это была обычная прогулка по живописным местам Ардонии. Мы с сыном отдыхали, ходили по этому городу, построенному прямо на этой громадной машине, больше похожей на паука, чем на какой-либо вид транспорта. Ужинали вместе и начали по истине наслаждаться жизнью… Ах, если бы это было вечно.

В один день, нас, подобно скоту, согнали на площадь. Какой-то грубый человек гаркнул слова на незнакомом мне языке, и одетые в кольчугу солдаты вытащили мечи. Я машинально схватила сына и приготовилась бежать, но меня грубо дернули за волосы, другой человек отобрал у меня сына. Я правда пыталась что-то сделать, но, человек, держащий моего сына, ударил меня в живот с такой силой, что я не сдержалась и лишилась чувств.

Разбудили меня самым бесцеремонным образом – облили ледяной водой. Человек, сделавший это, к моему счастью, говорил на общем языке. Он поведал мне многое. Начиная с его имени, заканчивая тем, что произошло, пока я нахально валялась без чувств. Организатором этого круиза, скажем так, был Рхот, или как там его. Он сказал нам: «Трудитесь, и тогда будете вознаграждены!»

Прошло несколько недель, а может и месяцев. Я не считала. Я делала лишь то, что мне велели.

Услышав вой сирен, или же будильника, я мигом вскочила на кровати, вырезанной из заржавевшей бочки. Соседи и сверху, и снизу тоже зашевелились, начиная выползать из своих бочек. Все боялись опоздать на утреннюю перекличку. Мне ничего не оставалось, как последовать за ними. По дороге я заплетала почерневшие от копоти волосы.

Как обычно на свободной площадке собралось неимоверное количество бледных работяг, спящих на ходу. Наконец будильник выключили. Из трубы, ведущей на южную площадь, потянулись шеренги вооруженных до зубов солдат, в конце, как всегда шагал человек в черной одежде, он больше походил на монаха. Человек в черном – Пересчетчик, открыл книжечку и начал называть наши фамилии. Те, кого назвали, уходил к своему рабочему месту.

Мне досталась достаточно опасная работёнка. Я загружаю в огнестрельное оружие специальные ядра – камни воспоминаний. Они остаются после смерти человека. Наполненные воспоминаниями и самыми яркими чувствами камушки так и норовят поделиться со мной своими печалями. Иногда они взрываются, так погиб один мой товарищ. Но мысли, о том, что мой сын жив, придают мне силы.

— Мей! — голос Люта заставляет меня вздрогнуть, – Сегодня ночью. Держись подальше.

Я кивнула, стараясь не выдавать эмоций. Сегодня ночью будет облава, возможно мы выберемся, возможно я наконец увижу сына.

Солнце закатилось за южную гору, и сирена огласила о конце рабочего дня. Но почти никто не отходил от ящиков изготовленного оружия. Некоторые незаметно брали оружие, бомбы, ножи. Я же смело набрала горсть камней в карман рабочей куртки.

Глубокой ночью я проснулась от обрушающего взрыва. Мигом поднявшись и спрыгнув с койки, я побежала в цех. Нашла я только пару ножей и один пистолет, который сама же и сделала.

У трубы дело обстояло плачевно – все отбивались как могли. В воздухе витал противный запах крови и горящей плоти. Эти рыцари зачастую обращались в бегство, завидев разъярённые лица рабочих. Я тоже хотела вступить в схватку, но меня повалил на землю Лют. В свете бушующего пламени его медная кожа частично сливалась с небом, нос и губа кровоточили, это я помню точно.

— Я сказал тебе держаться подальше! – закричал он, но я все равно его не услышала за ревом толпы. Но слышала я кое-что еще: лязг открывающихся ворот. И вправду у ворот показалось подкрепление противника. Кольчуга так и блестела в свете огня. Но даже она не смогла остановить толпу.

Вскоре труба была открыта и заляпана кровью. Все, кто выжил, начали выбираться через туннель на южную площадь. Начались масштабные поиски родственников и детей.

Я, будто чувствуя сердцем, побежала в конец первой правой улицы, в тот дом, где я отдыхала с сыном. Дверь была заперта, так что я недолго думая выбила окно. Лют, стоящий в сторонке, цокнул, увидев, как я забираюсь внутрь. Пройдя через гостиную, я поднялась на второй этаж. Там, где расположены спальни никого не было. Но в чулане я слышала чей-то чих. Открыв дверь, я увидела повзрослевшего юношу, не маленького ребенка которого искала. Я включила свет. Глаза были у него зеленые, как и у меня, нос в веснушках, каштановые волосы.

Я точно не скажу сколько прошло времени с нашей встречи, сколько я обнимала его, как долго плакала. Лют отыскал транспорт ближе к рассвету, и мы сели в эту чудо-лодку. Ближе к полудню мы приземлились у таинственного замка, стоящего в снегах.