XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Война грянула внезапно, неожиданно, когда люди меньше всего были готовы встретиться с ней лицом к лицу…

Цветущее лето, солнце, песчаный пляж, каникулы, отпуска, вот-вот диплом, и… любовь!

Саша был на вершине счастья! Хорошо любимым быть! Он полюбил Тонечку с первого взгляда. И девушка, когда Саша пригласил её на вальс, улыбнулась ему, излучая сияющими ямочками всю свою нежность.

Счастье закружилось мгновенно. Через неделю после знакомства Саша и Тоня уже не могли представить свою жизнь друг без друга.

И вдруг война… И почему война?!. Как война?!. А Тонечка?!. Другие, конечно, думали о Родине, но Саша в первую очередь думал о своей любимой. Он знал: расставание неминуемо. Расстаются навсегда.

Выпускник Киевского танкового училища, Александр Голиков сразу же был назначен командиром экипажа Т-26. И вот они, Петр Сычёв, Павел Абрамов, Александр Голиков, в адском огне уже со второго дня войны. Саша косит пулемётным огнём, чтобы больше уничтожить фашистов и приблизить конец этого страшного бедствия, чтобы скорее увидеть свою любимую.

Улица Гончарная кипит фашистами, но ребята ещё справляются. Они яростно громят гадов, таких необычных, чужих, похожих на больших противных ящериц. Бесперебойно, свирепо палят, давят. «На-а-а-а! Получай, фриц проклятый, недозрелый, вонючий!» — орёт Саша, тщетно стараясь заглушить грохот снарядов и гул мотора. Раскалывается голова, ноет подраненная нога, но некогда думать о боли. Пока наши командуют боем!

Вот танк вышел на широкую улицу Островского. Вдруг внезапный сильный толчок переполошил всё в кабине. Когда очнулись, увидели, что Пётр не дышит. Танк тоже подсел, осунулся. Он был намертво подбит.

Немцы наступали со всех сторон. Александр Голиков и Павел Абрамов весь день отбивались в изрешеченном и изуродованном танке. Жара невыносимая, воды нет, и рана смертельная. Но разве они могут думать о спасении своей жизни! Они воины и не боятся умереть за Родину. Лишь бы подороже немцы заплатили за их жизнь.

Всего шестой день войны. Танк содрогается. Но ребята ещё живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьёт по врагу прицельным огнём. А Саша в полубреду разговаривает со своей Тонечкой. Знает, что в последний раз. И ему хочется говорить и говорить. О том, как они прощались на вокзале, как расписались перед расставанием и стали мужем и женой. И он в надежде, что когда-нибудь найдут его письмо, быстро наносит на обрывок бумаги: «Это хорошо. Хорошо умирать, когда знаешь, что там, далеко, есть близкий тебе человек, он помнит обо мне, думает, любит. «Хорошо любимым быть…» Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зелёные деревья, цветы в саду яркие-

яркие. У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая… За нее умереть не страшно… Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она – могила-то. 28 июня 1941 год?»