Холодные ветра Арктики и мечты полярников.
Глава 1.
Детская мечта. Не любитель учебы.
День рождения. К моему большому недовольству, мы уехали на дачу. Остались в нашем поселке только Игорек и Гришка. Но подарки сделали клевые: мама – новый альбом группы «Металлика», бабушка – книгу «Моря Советской Арктики», дедушка – карту севера и еще книжку «Полярные экспедиции», а папа, как всегда оригинально – судовой журнал. Я всех поблагодарил за подарки и спросил папу:
— Пап, а как пользоваться судовым журналом?
— Ха – ха! Им пользоваться очень просто записываешь число, дату и пишешь о каком – нибудь событии, сын мой. А вообще, я хотел это подарить тебе для будущей профессии. Так что это, Савелий, на будущее.
Далее я решил больше не расспрашивать папу и пошел к столу.
Конечно я весь день думал, что загадать. Сначала были мысли о том, чтобы загадать суперспособность. Потом был вариант, чтоб не было войны. Была бы, наверное, еще куча желаний, но решил выбрать самое, на мой взгляд, невозможное желание – стать полярным исследователем и узнать об Арктике, то, что еще не знал никто! Я конечно понимаю, что это мечта на будущее, как и судовой журнал. Потому что еще ни одному двенадцатилетнему мальчику это не удавалось. Но будущее уже не за горами. Только размечтался я, как понял, что завтра закончится лето, а я к школе не подготовлен, математику не подтянул, произведения заданные на лето не читал. Только к истории и географии с физикой, я как всегда готов.
— Москвитин к доске!
Эх как на зло, вызвали не на истории или географии, а на зловредной математике!
Лариса меня в тот день спросила:
— Савелий, а вот ты любишь учиться? Я вот, например, очень!
В сердцах я хотел ответить: «О да, мне же так нравится видеть в журнале тройки почти по всем предметам!» Но вдруг, даже для себя, на удивление, ответил:
— Лариса, мне нравится школа, но под определенным углом.
— Это еще что за угол? Ответь лучше честно, нравится или нет?
Начала докапываться она.
— Понимаешь, мне нравятся определенные предметы, все остальные, я просто не выношу на дух!
Ответил я уже зло и зашагал прочь.
После она уже не подходила со своими расспросами о школе. Правда, позже, я все же был вынужден подтянуться по всем предметам. Иначе бы я не смог остаться в гимназии и сдать хорошо итоговые экзамены.
Глава 2.
Спор. Поступление в лучший вуз.
У меня ни когда не было мечты быть круглым отличником и учился, я так, на четверочки. Меня и мою семью это вполне устраивало. Но из = за одного происшествия, пришлось стать на последних годах моего не забываемого обучения, круглым отличником.
Мишка Косыгин — самый лучший ученик нашей школы. Мишаню, как всегда, вызывали к доске первым. Задача была на пространственное мышление, а я в таких делах мастер. И Косыгин допустил ошибку. Я вызвался исправить. Так и получилось, что мне поставили пять, а ему четыре с минусом. Весь остаток урока он смотрел на меня зверем. Я понимал и даже жалел его. Но в глубине души у меня была радость. Так как он ни когда не получал ниже пятерки с минусом, а тут троечник его обошел! Так в этих размышлениях у меня и прошел урок математики.
На следующем уроке мне прилетела записка от Косыгина. Конечно же, я не удержался и засмеялся: «Прямо как девчонка, записки шлет. Не мог, что ли, на перемене подойти и все сказать!». Закончился последний урок. Казалось бы, все, пятница! День свободный! Можно не садиться за уроки, а гонять мяч по двору. Но нет, надо теперь говорить с Косыгиным. Разговор был не долгим, но при свидетелях. Мы всего лишь поспорили на билет, на концерт, любимых музыкальных групп, у меня «Металика», у него «Черный хлеб». Спор заключался в том, что я должен был закончить школу на все пятерки и поступить в лучший вуз того направления, которое я выберу. А Миша, в свою очередь, должен не бояться допускать ошибки и того, что его поправят учителя или одноклассники. А еще устроиться на подработку, хотя бы на полгода.
Мне было сложно подтянуть учебу. Но спор, есть спор, согласился – надо делать! Мишка ненавидел подработки, так как считал, что сначала нужно выучиться, а потом работать.
Однажды, после уроков, мы шли вместе и Миха мне говорит:
— Сав, давай закроем этот спор. И будем жить как прежде? Видно же, что тебе тяжело учебу тянуть, вон и спорт забросил почти, а мне подрабатывать надоело. Давай, а?
— Нет, Миха. Не надо сдаваться на полпути. Нам обоим нелегко, но давай доведем дело до конца!
Больше мы на эту тему не говорили. Я выполнил условия, поставленные Мишкой, а он смог выполнить мои. Так, ничего не значащий спор перерос у нас с Мишкой в крепкую дружбу. Мы поступили на один и тот же арктический факультет института в Санкт – Петербурге. Хотя я до последнего не верил, что справлюсь с поступлением, что я такой разгильдяй, попаду в престижный вуз, и уж совсем и подумать не мог, что буду первым в списке принятых.
Глава 3.
Географическое общество. План экспедиции.
Я и Мишка учились просто на ура! Проведенные годы в мужском коллективе, сделали нас сильнее. В нашей группе учились пять девчонок. Согласитесь, маловато, да? Но это в принципе не важно, так как главное, что сбылась моя школьная мечта: я стал полярным историком и метеорологом! Основная профессия – метеоролог, но для осуществления мечты, я пошел на дополнительное образование, чтобы стать еще и историком. Михаил меня отговаривал, не понимая до конца, зачем мне нужен этот дополнительный груз и экзамены. Но, я же упорный, чего не сделаешь ради мечты!
Ох, как трудно быть членом географического общества! Нет, я не жалуюсь, я очень люблю свою работу. Но иногда, так сложно сидеть ночами напролет в попытках успеть все сделать в срок, подготовить результаты исследований, провести анализ и написать заключения. Технические работники в Арктике не отвечают неделями по данным исследований и проводимых экспериментов. Со сроками, естественно, я пролетаю часто, бывает смалодушничаю и хочется все взять и бросить. Но потом вспоминаю наш давний с Мишкой спор и все отходит. Мне нравится моя работа тем, что я могу делиться своими знаниями с детьми и взрослыми всего мира. И очень надеюсь, что в будущем, юных исследователей и добровольцев в арктической пустыне будет больше.
Опубликование статей и проведение различных мероприятий, это конечно доброе дело. Но мне чего то все же не хватало. Мечта ведь была другая – собрать экспедицию и двинуть в Арктику! Узнать то, что еще не знал никто!. И тут мне пришла идея – провести исследования на дрейфующей станции! Для начала нужна была цель. Но какая? Подводные хребты уже открыты, земли то же, известны и течения мирового океана. И что же делать? Не пришло лучшей идеи, как поставить целью экспедиции найти землю – призрак, Санникова! Осталось собрать команду для такого предприятия. Самые лучшие товарищи в таком экстремальном путешествии – это друзья. Метеоролог — Мишка, радист – Тимофей, а лучший океанолог — Василий Зарецкий. Когда я им все это спонтанно выложил, то совершенно не верил, что они согласятся. Но это случилось! Они поддержали идею и затем мы уже все вместе продумали детали, составляли план. На Михаила с Тимофеем пришлось продумывание провизии, а я с Василием занялся вещами и оборудованием. Решили взять то, что брали в ХХ веке в такие экспедиции: две палатки, рации на случай аварии с запасом и две надувные лодки, если льдина начнет таять, а эвакуационный самолет еще не прилетит.
Составив планы всего, чего нам нужно и расписав подробно маршруты и цели экспедиции, мы пошли в Географическое общество, потому что больше вариантов финансирования подобного мероприятия мы не видели. Я думал что столь смелый проект отвергнут, но я ошибся. Геннадий Павлович Троерухин все подробно посмотрел и почитал. Так как я ему нравился еще с вузовских времен. Наконец он сказал: «У тебя много знаний, только уверен ли ты, что справишься с такой работой?». Каких только мыслей не пронеслось в моей голове, но отступать было не куда, на кону была моя детская мечта, конечно же я ответил: «Да, Геннадий Павлович, уверен!». А вот далее меня ждал сюрприз: Троерухин предложил мне пари. Если эта экспедиция будет успешной, то он организует еще несколько экспедиций на дрейфующих станциях, в противном же случае, это будет последняя экспедиция такого варианта изучения Арктики. Мы пожали друг – другу руки и пошли готовить экспедицию.
После этого разговора я понимал, что первая партия выиграна. Далее, на случай аварии или провала экспедиции, я пошел в здание Северного Морского флота, договариваться об аварийном спасении. Но после разговора с Андреем Валентиновичем понял, что в таких делах на помощь Северного Морского флота особо надеяться не стоит. Максимум, на что можно было рассчитывать — это то что они пришлют эвакуационный самолет, когда начнется таяние льдины. Вот тот максимум, чего смог добиться, но я был доволен собой, так как на большее рассчитывать не стоило. Итак, я получил что хотел, со стороны Географического общества — финансирование и согласие на экспедицию, а с стороны Северного Морского флота небольшую поддержку на случай непредвиденных обстоятельств.
Глава 4.
Подготовка экспедиции. Ледокол Победоносный.
На приготовления в арктическое плавание мне выделили деньги. Мы зафрахтовали дизельный ледокол под названием «Святая Александра», который попросили переименовать в «Победоносный», хотя бы на время экспедиции, так как прежнее название мне было не по душе. Все было куплено и погружено за 3 месяца. Двадцатого мая состоялось отплытие. На пирсе стояли родители, и по их виду было заметно, что провожают они нас, как в последний путь. Ну да ладно, каждый чувствует это отплытие по своему. Я вот, несмотря ни на что, верил в успешность этого похода.
Глава 5.
Наблюдения на Шпицбергене и изучение Северной земли. Письма. Уход на льдину.
Доплыли до Шпицбергена. Забрали запас кофе, который забыли и лодки. Немного решили задержаться, отдохнуть и провести немного метеорологических наблюдений. Дозаправились топливом, чтобы добраться от Шпицбергена до Северной земли. Там и остались на два дня. Первый день решили познакомиться с коллегами. Многие оказались сторонниками моего проекта. Некоторые мне давали советы по выживанию в суровых условиях. Во второй день провели наблюдения, сделали замеры и не пренебрегая советами опытных полярников, сильно не задерживаться и успеть в «летний», так сказать, сезон сесть на льдину, в 6 часов вечера отплыли со Шпицбергена. Наш ледокол провожали сотни людей. Это было приятно!
Следующая, и последняя остановка перед уходом на льдину – это Северная земля. Здесь мы провели целую неделю. Всю неделю шла подготовка, было напряженно и волнительно. Проверяли исправность всего оборудования, провели съемку прибрежной части Северной земли. Обнаружили хребет, который не нашли на карте, назвали Троерухиным. Подумали, что это будет правильно если мы назовем в честь начальника Географического общества, потому что без него бы не было ни какой экспедиции.
Ну вот и настал час великих открытий! Мы спустились на льдину и начали работать. Это и метеорологические наблюдения, и записи изменения направления течения, и если они произошли, то прослеживать состояние льдов по спутниковой навигации и ведение записей в детстве отцовском журнале. Наверное, это самые основные задачи. Пока нам всем четверым приходилось тяжело. Оборудование было не настроено, не привыкли к льдине. Часто думали о том, что «дом» растает. Но ни чего, это мы преодолели и ко всему привыкли. Пока прошло времени не много, все здоровы, не теряем бодрость духа и чувство юмора.
Глава 6.
Авария. Чудеса рации. Поддержка связи на расстоянии.
В семь утра на нашей льдине произошла авария. Наш ледовый остров наткнулся на айсберг и раскололся пополам. Ни левая, ни правая части льдины не перевернулись, но мы потеряли друг – друга. В утреннем тумане было совершенно не видно куда делись Михаил с Василием на своем куске льдины. Я и Тимофей остались на своей половине с одной лодкой, одной рацией со всеми приборами, но почти без запасов провизии. Я пытался настроиться на спутник и поймать рацию Михаила с Василием, но все мои попытки были тщетны. Рация не отзывалась. Мы кричали и звали их до хрипоты, но ответа не было.
Вот уже три дня как я и Тимофей пытались найти их. Вдруг на четвертый день, когда меня почти охватило отчаяние и я пытался спастись от этого полностью погрузившись в работу, как услышал крик Тимофея: «Сава, Сава, ты не поверишь, я связался с Михаилом по рации! Они живы и здоровы!» Оказалось, что их льдина еще несколько раз раскололась и осталась совсем маленькая. Они как могли сохраняли запасы, перетаскивая их с места на место. Температура постепенно повышалась и лед везде начал подтаивать. Мы не теряли связь с друзьями, сверяли по спутниковым картам наши маршруты, оказалось, что их сильно отнесло на север, но течение переменилось и их стало сносить к югу. Если так пойдет, то наши курсы пересекутся и возможно, мы встретимся.
Глава 7.
Радостная встреча. Интересные сведения. Эвакуация в надувную шлюпку. Долгожданный самолет.
Спустя восемь дней, на рассвете мы увидели вдалеке красный флаг. Я сразу понял, что это они. Мы выставили желтый флаг и через несколько часов мы наконец встретились. Далее мы решили перегрузить все запасы на нашу льдину, т.к. их практически растаяла, и плыть на нашей, а вторую пристегнули якорями с канатами к нашей, как спасательный плот. Вечером, когда вся дневная работа была уже переделана, мы все вместе собрались в палатке для праздничного ужина. Мы были очень рады воссоединению и приготовили по истине королевский ужин, после которого мы делились наблюдениями за чашками ароматного кофе. Михаил стал демонстрировать снимки которые они сделали с Василием на своей льдине, оказалось много потрясающих кадров: вот тюлень греющийся на солнце, вот нарвал, а вот морской лев и слон. Но не это было самое удивительное, что меня так поразило, а земля на которой они сделали эти снимки!
— Что это за земля? — спросил я Михаила. Земли Санникова ведь здесь быть не может, мы уже давно проплыли те места где она могла быть по описаниям.
— Это земля Москвитина! — выпалил Михаил. Мы с Василием решили назвать ее в твою честь, так как без тебя и твоей мечты не было бы ни какой экспедиции, ни я ни кто другой из нас не способен был верить в неизведанную землю с такой силой и пройти все преграды на этом пути!
Мне было не по себе. Я конечно был безмерно польщен, но чтобы в мою честь была названа неизведанная земля, в такое я и помыслить не мог.
Потом мы обсудили текущее наше положение, а оно было не очень радостным. С крушением наших льдин много провианта было потеряно, да и кое что из оборудования спасти не удалось, льдины быстро таяли и по ним шло все больше трещин, того и гляди они могли окончательно расколоться. Решили, что на утро будем вызывать самолет.
В три часа ночи, нас разбудил очень громкий хруст и сильные толчки. Мы подскочили, понимая, что лед трескается прямо под нами. Хорошо, что мы были готовы к такому повороту событий и спали одетыми, а еще днем перегрузили все самые ценные приборы, результаты исследований, провизию на семь дней, в 2 наши лодки. Теперь ты быстро собирали все, что еще могло представлять ценность и закидывали в лодки, бегая по крошащемуся под ногами льду. Нам очень повезло, ни одна из лодок не перевернулась и не утонула. Мы пересели в них по двое и еще долго наблюдали как постепенно уплывают остатки наших льдин с палатками, которые так долго были нашей землей и домом.
Потянулись долгие часы и дни, в которые мы как могли проводили исследования из лодок и делали записи. Подавали позывные по спутниковой рации, но ответа так и не было. Самое ужасное, было, то, что в суматохе, мы потеряли вторую рацию, а аккумулятор этой почти что сел, по этому наши запросы становились все реже и реже, с разрядом аккумулятора таяла и наша надежда. Шел пятый день нашего плавания на лодках, надежда почти угасла как случилось маленькое чудо, Тимофей на дне нашей лодки нашел аккумулятор второй рации! Мы заменили батарею и тут же начали вызывать Большую землю. Нам ответили в течении часа, что самолет прилетит уже на следующий день, а продержаться еще несколько часов, когда есть надежда — это уже пустяки.
В восемь часов утра мы услышали звук самолета, который встретили радостным залпом из ракетниц. Но каково же было мое изумление, когда из самолета мне помахал сам Троерухин. Он много лет не выезжал из Санкт — Петербурга, а тут такое — прилетел в Антарктику!
Все обнимались, поздравлялись, перегружали все самое ценное в самолет и вот мы взлетели, в иллюминаторах быстро скрылись из глаз наши лодки. Тут ко мне подошел Троекухин и говорит мне почти шепотом:
— Сава, я ведь не верил в успех экспедиции. Прости, меня за это. Я не верил, потому что их не было очень давно. Последняя экспериментальная была в 2001г., которая завершилась неудачей. А дал я согласие, так кат ты заразил меня своей мечтой, доказал, что ради нее ты все готов сделать, горы свернуть, а не отступить от цели. Ты герой и с честью выиграл пари! Теперь назад дороги нет, ни тебе, ни мне, готовим новые экспедиции!
Я хочу сказать, чего я ни когда не видел в глазах Геннадия Павловича, этакого озорства. Тут я понял, что смог преодолеть барьер прошлого, прошлых неудач дрейфующих экспедиций. И теперь подобных экспедиций будет много, много парней и поколений еще пройдут этот трудный, но увлекательный путь.
Глава 8.
Поздравления. Полный триумф над Географическим обществом. Журналисты и газеты.
Через две недели мы были в Москве. Все эти две недели мы готовили наши материалы, статьи, выкладки и исследования. Было приготовлено много презентаций и рекламных проспектов. Был переполох и безумная спешка, мы работали по двадцать часов в сутки и все равно все не успели. Например подать все документы и заявления на открытый новый архипелаг островов Северной земли имени Троерухина. На тот остров, что открыли ребята во время нашей разлуки, имени меня, мы не можем пока претендовать, так как не были соблюдены все формальности нанесения его на карту. Но это не самое важное, т.к. мы были там и проложили дорогу для будущих поколений исследователей.
Выйдя из самолета в Москве и ступив на бетонку своего любимого города, я вдруг отчетливо понял, что осуществилась мечта моего детства. Нас встречали все наши близкие люди, я увидел отца и мать, наших ребят с кем учился, родню Михи, Тимохи и Васи. Мы были веселые, счастливые и главное здоровые. Это были минуты абсолютного счастья!
Месяц в Москве был напряженный, мы не вылезали с разных симпозиумов, встреч, презентаций и докладов. Даже в нашу квартиру постоянно стучались журналисты и корреспонденты. Мы делили все мероприятия и интервью между нами, а на особо значимые появлялись все вчетвером. В газетах, научных журналах, сайтах и новостных лентах, были только мы, везде писали про нашу триумфальную экспедицию. Нас это даже немного забавляло. Постепенно все поутихло, жизнь вернулась в свое русло и все пошло своим чередом. Мы вернулись в Санкт – Петербург и приступили к нашим рабочим обязанностям, как- будто ничего и не было, но папин судовой журнал всегда лежит у меня на столе, напоминая мне о событиях тех дней.
Эпилог
Так получилось, что в следующую дрейфующую экспедицию пошли другие ребята, новые исследователи с новыми сокровенными мечтами.
Савелий женился на своей красивой, юной подруге Валерии и вскоре у него уже подрастал сынок – Максим и дочка Лена. Михаил делал карьеру в науке. Тимофей отошел на время от арктической жизни, а в последствии и вовсе стал преподавателем. Василий продолжил бороздить просторы ледового океана с различными экспедициями, пока у него не родился сын. Мы сохранили и пронесли через годы нашу дружбу, выучили своих детей и научили их дружить. Мы всегда вместе, большой командой или лучше сказать дружной семьей. Нам все по плечу, потому что мы вместе и поддерживаем друг друга, а ведь только вместе каждый может раскрыть себя и осуществить свою самую сокровенную мечту. Зная, что его поддержат и помогут близкие люди и надежные друзья.
