Пока спит время, лови мгновения…
Однажды один человек сказал мне: «У каждого свои недостатки». Я тогда не понимал, почему человек не может быть совершенным в собственных глазах, если этого желает. Не понимал, пока не стал несовершенным и чужим для всех. Последнее, что я видел перед тем, чем стал, — это угрожающий свет фар, жуткий протяжный гудок автомобиля и скрип тормозящих шин. Удар. Затмение… Я стал немым. Но не совсем.
***
— Китт, послушай, Перри — мальчик способный, он читал стихи на публике перед самым несчастьем. У него есть душа, Китт!
— Крис, плесните мне кофейку, — вежливо попросил режиссёр сотрудницу, сидевшую за компьютером. Она улыбчиво кивнула в ответ.
— Китт! — вновь начал журналист.
— Слушайте, — оборвал режиссер,- у меня полно дел, еще нужно разобрать сценарий для пяти конкурсантов, а вы предлагаете, чтобы я пустил на сцену мальчика, попавшего под колёса. Вы в своём уме?!
— Не дайте ему разрушить свою мечту, Китт!!! Он способный… у него настоящие чувства! Да бросьте, вы же сами были таким, как он…
Режиссер резко остановился, развернулся и нервно процедил сквозь зубы:
— Ему нечего делать на сцене, уходите, Нил!
— Жаль, что такой гениальный человек, как вы, не способен видеть настоящее… –надевая пальто и перекидывая через плечо тканевую сумку, прибавил: — Ловите мгновения!
— Бывай, — уже как-то тихо сказал режиссер Китт и глухо добавил: — До свидания…
— Когда-нибудь у вас не останется зрителей, — бросил в дверях Нил. — Они отвернутся от фальши!
Журналист спустился по лестнице театральной академии. За окнами небо перекосило от вальсирующих туч. Нил вышел из здания и устремился к парню, сидящему в коляске.
— Я сделаю так, чтобы ты играл. Обещаю, — совестливо пряча глаза, произнёс Нил.
Немое молчание Перри, как всегда, проводило Нила.
***
После прошедших нескольких дней наступил день выступления. Полный зал зрителей торжественно притих. Нил надвинул шляпу на глаза, левой рукой держась за рукоять коляски. Затем повернулся лицом к Перри и произнёс:
— Вот твой час и настал. Ты готов?
Глаза мальчика горели огнём. Он одобрительно кивнул. И без слов были понятны его чувства.
Когда зрители разорвали тишину театра аплодисментами, сердце Нила бешено заколотилось. И вот на сцену вышел детский хор. Нил резко поднялся с места и покатил к кулисам Перри. Хор запел песню о белой голубке, в то время как Нил шел среди задних рядов, двигая коляску перед собой. Капельдинер не заметил движения в зале, устремив всё внимание на поющих: в хоре пела его дочь.
Наконец Нил дошел до артистов, которым горячо что-то объяснял Китт. Он проплыл сквозь них уверенно и важно.
— Чёрт возьми, Нил! — заверещал режиссёр, побежав следом. — Вернись!
Журналист чинно взошёл на сцену — хор продолжал петь. Нил остановил коляску посередине сцены, поднёс к Перри родную флейту и отошел.
Зал охватила гробовая тишина. Детский хор посторонился. В «немом» безмолвии было слышно, как дождь стучит по окнам и крышам.
Китт ударил себя по лбу и собрался уже ворваться на сцену, как вдруг по стенам зала разлился тонкий звон. Нежная певучая флейта очаровывала светлой мелодией. Перри бережно придерживал инструмент, нажимал на клапаны и замыкал отверстия, исполняя полный хроматический звукоряд. По его лицу слетали слёзы, блестящие от золотого света софитов. Музыка эхом распространялась по рядам, проникая в душу каждого зрителя. А когда мелодия стихла, зал наполнился немой тишиной. Но не прошло и нескольких секунд, как зал взорвался аплодисментами. Зрители поднялись как один, подобно волне цунами, ликуя, громко аплодируя парню. Перри завороженно застыл в улыбке, глядя на всех блестящими от слёз глазами. Нил тут же схватился за коляску, увидев, как к ним направляется Китт, и удалился за кулисы противоположной стороны сцены. Мальчик беззвучно плакал, но улыбка по-прежнему освещала его лицо.
— Перри, дружок, ты смог проникнуть в души!!! — радостно воскликнул Нил. Он сам чуть не плакал.
…Нил с Перри поспешил к выходу. Зрители всё еще рукоплескали. Нил, проходя мимо капельдинера, широко улыбнулся, похлопав его по плечу.
Он с Перри вышел на улицу и остановился под крышей — стучал всё тот же серебряный дождь.
— Да, этот миг они запомнят надолго, правда, Перри? – произнося эти слова, Нил слышит глухой звук, оборачивается – флейта лежит в ногах мальчика. Голова Перри неестественно склонилась на плечо. Нил схватил его руку, чтобы прощупать пульс:
— Пер-ри? Пе-рр-и-ии!
Но пульс потерялся… В ту самую секунду двери театра распахнулись, и Китт с ходу восторженно закричал:
— Это аншлаг! Перри будет играть!!!
Но радость рассыпалась в воздухе…
— Ловите мгновения, старина, — скорбно прошептал Нил. — Время проснулось…
