Представь себе лес: тёмные хвойные деревья, светлые лиственные рядом с ними… А небо… Это как пробуждение после сна. Ты поднимаешь глаза, и тебя ослепляет солнце, даже если в реальности ты спишь себе в потемках, за зашторенными окнами и под десятью одеялами… Смыкаешь веки… И твои перекрещиваются ресницы. Как пальцы моих рук на его шее или за его спиной, когда сижу на диванчике напротив и дышу ему в шею. Закрыв глаза, щеками чувствуешь тепло. Это лето, которое я держу за руку по утрам — именно поэтому я их люблю. Ты слышишь, как ломаются неподалёку от тебя под лапками животных ветки, слышишь, как сопит где-то спящий ежик, а с сухой руки деревьев над твоей головой отрывается и падает, кружась, желто-красный, чисто белый с обратной стороны, лист. В твоей картине он почти застывает в полёте, ибо падать так он будет вечность. Ты слышишь биение сердца, кожей ощущаешь, как тёплые ветра этого леса переносятся из стороны в сторону, насыщая кислородом лёгкие. Это сердце леса. Его не видно невооружённым взглядом, но бесцветную кровь его можно проследить через поднимающиеся с земли листья и направление их после этого. Ты дышишь его воздухом, наслаждаешься его пением птиц, их плавными дикими перезвонами, хотя и слова эти на первый взгляд не сочетаются.
Мой рассказ на самом деле о том, как я, наконец, смутила этот лес. Как я долго думала, что глазами его раздену, точнее: я скажу, а он разденется передо мной. …Но я не знала, как меня саму это смутит. Я представляла кроны чащи без одежды, как зелёный мягкий покров слетает с неё, прикасаясь к коже, как пальцы скользят по ней. Так хотелось бы сказать, но я представляла результат. Я пыталась быть не извращенкой, а честной исследовательницей леса, маленьким пухлым грибником или просто любителем прогуляться. Но наступила осень. И деревья и вправду сбросили все свои листья. Кое-какие, правда, что закрывали тайну сего места, держали самое сокровенное, оставались долго, их цвета почти бросались мне в глаза, ибо в одиночестве своём они стали ещё более пестрыми, и листья поднялись даже выше облаков так, что желто-рыжие эти, зелёные и красные пятна переливами наслаждались движением неба, как если бы меня тут не было. Но я-то знаю: без меня не было бы всего этого букета. Расцвёл мой дом, и вот, раздетый… он стоит передо мной. Лепестки мои так и трепещут, ещё больше наливаются краской, а лес сам, кажется, дрожит. Он смущен, а значит, я теперь, наконец, могу взобраться на вершину, сам Эверест теперь мой, я госпожа. А потому я могу подойти к сердцу своей любимой чащи… И коснуться его сияющей кожи, лучей оранжевого солнца. Могу его поцеловать и укусить за шею, само тело, могу его погладить, подразнить…. И он сам жалуется на это, ветви кустов подрагивают и трепещут. Пришёл черед нам поменяться?.. Лишь на миг… О нет, ведь я сама же вся дрожу! Не в силах больше терпеть. Я сама же и стесняюсь к нему прикасаться, но глаза моего лета закрыты, я продолжаю с ним играть, говоря о монархии на своём языке. Языке прикосновений. Я победила. Это все моё. Мои эти земли, бесконечные поля, лужайки, эта чаща. Мы не скоро ещё сольемся в единое целое, я не буду трогать его секрет — не хочу, чтоб загорелись стволы и травы преждевременно, но души его я прикоснулась и жалею, что не говорила уже обычным языком, а затем вовсе закрыла лицо руками, когда лето прошло…
Но теперь я могу рассказать тебе историю.
Есть человек, который делает что-то не просто так: он делает это, потому что хочет сделать мир лучше, затем, чтобы с каждым днём становилось всё радостнее, потому что те живущие, что заслужили добро, обязательно должны его получить, и неважно вовсе, кто он или она, важно, что этот человек рядом и ему можно помочь. Я слышу это голосом, всегда знающим, что нужно говорить.
Эта картина стоит в рамке из тысячелетних слов, созданных больше мыслью, чем языком. Полотно, испестрённое красочным пейзажем, рекой, протекающей из сердца и насыщающей всё жизнью, с мягким вышитым небом над ним – так облака приближаются от горизонта к тебе. Мой персонаж такой же вымышленный, как и я, и живёт в тех самых рамках своей картины, но полотно его бесконечно, как и фантазия, и он будет самым лучшим в своей истории.
Он начал ещё со средней школы. Мой рыжий мальчик сидел за партой, как это положено, у окна. Его сердце ритмично настукивало определённую игру, пока кто-то вздыхал о нём, глядя в спину вместо того, чтобы учиться. Он пахнет орехами, его обувь всё время в грязи, а волосы нечёсаны, но зато карие глаза таят в себе огонь. Люблю простых людей как этот мальчик. Порой о нём шепчутся за спиной, но дело не в нём самом. Сейчас время гордости, а она ещё больше, чем любовь.
Пока дрожат чьи-то плечи, слышатся всхлипы, пока кто-то мечтательно смотрит на своего молодого учителя или учительницу, пока кто-то создаёт новые сплетни о не понравившихся, пока другие мучаются от одиночества или собственной противности, Хината бегает обычно по лесу. Он любит плавные гармоничные переливы в звуках этого места; никого нет рядом, чтобы нарушить спокойствие, только хруст ломающихся под ногами веток да багровые кроны, остающиеся позади. По правде говоря, Хината очень общительный, но его окружение не позволяет этому подсолнуху раскрыться.
Он бегал здесь каждый день, иногда пропуская школу, потому в ней хорошей успеваемостью не отличался, пока не нашёл в лесу девочку, делающую краски. Она пыталась воссоздать жёлтый цвет, когда ей помешал этот мальчик, как обычно пересекавший лес по своей старой землянистой дорожке, на которой раньше никого не встречал.
То была страстная багряно-алая осень, хранившая в жилах своих листьев всё плохое, весь негатив и смог, что отдавал лесу город, и эти всплески живых бессознательных эмоций живой природы переросли во что-то невообразимое и видимое лишь в присутствии кого-то разумного, имеющего уже определённые образы в своей голове, которые можно использовать. Синестезия, использующая нервные сплетения случайно попавшего сюда. Это его ловушка. «Посмотри на Солнце… и ты спрячешь лицо за руками», — сказал дух, возможно, желая тем самым сделать ему комплимент, потому что девочка тутже спрятала лицо руками и отпрянула, когда увидела этого человека.
— И правда, — сказал он, пощурившись от падающих через листья лучей, и опустил голову к ней.
— Как тебя зовут, мальчик?
— Хината.
— Подсолнух, значит, это очень здорово — быть подсолнухом… Верно?
Но Хината её не понял. Странной была эта встреча, как и сама девочка, и он захотел уйти, но она не дала ему это сделать, зацепив мальчика палкой и случайно порвав тем самым ему шорты. Можно сказать, что через эти эмоции молодого Хинаты завязалась в одно мгновение дружба между ним и этой девочкой. Но ни дружба, ни знакомство то, — не продлились на самом деле и дольше одного дня. Единственное, что осталось ему, это небольшая дырка на шортах и её слова: «…тебе бы больше подошло Ферун. Это значит «медведь»», — а потом она попрощалась, сказав, что скоро её тело превратится в дерево.
«Почему медведь?» — изумлялся тот; Хината никогда не замечал за собой, что его неуклюжие движения и комплекция и правда напоминают немного медведя. Однако в ту встречу незнакомая девочка смогла за какой-то час общения внушить ему, что надо учиться и что надо заняться ещё чем-то серьёзным в своей жизни, чтобы была цель, к которой можно стремиться, и он начал играть в баскетбол.
Хината чуть лучше учился, завязал дружбу с одноклассниками, на обеде угощая их имбирным печеньем. Играл. Поначалу небольшой рост мешал ему тренироваться и состязаться среди больших великанов из более старших классов, но большая уверенность, активность и целеустремлённость помогли ему стать «маленьким гигантом» уже на восьмом году обучения в школе. Его сокомандники подбадривали его, понимая, что без таких хороших физических данных, дарованных природой этому малышу, им не выиграть матчи.
— Класс! Это просто потрясающе! Как это у тебя получилось так попасть с одного раза!? Ты просто молодец! – говорил он девушке из седьмого класса, что впервые решила заняться каким-либо видом спорта, — у тебя уже хорошо получается. Я верю, что на соревнованиях у тебя всё получится!
— А? Угу…
Такой вот яркий Хината человек, и дарит, подобно солнцу, всем своё тепло, как бы ему на это бы ни отвечали, улыбаясь во всю ширь. Его глаза при этом превращаются в узкие щёлочки с ресничками, через которые пробивается блеск.
Тогда он познакомился с холодной, но рассудительной девушкой, что была младше, но выше него. Роковая блондинка Юнά, с которой он позже начал встречаться. Кое-как преодолев порог для поступления в старшую школу, Хината получил от неё ободрительный поцелуй. «Ты молодец, подсолнух, я горжусь тобой», — то были первые её тёплые слова ему, и в середине июля растаял лёд.
Сокомандники на самом деле мальчишку не признали, и тогда уже их мнение выражалось без маски дружелюбных подбадриваний – они сменились «шуточными» пинками и пасами в голову. В той школе были слабые игроки, которые могли лишь проявлять агрессию к кохаям, бывшим в чём-то лучше них. И был не до конца прав тот человек, сказавший, что простить друг другу ума люди никогда не смогут, потому что порой даже любое видимое или ощущаемое превосходство заставляет их уже гноиться изнутри…
После этих перемен девушка стала поддерживать Хинату во всём и выражать своё восхищение его успехами в баскетболе, и такое внимание, бесспорно, льстило ему; они ходили на свидания, продуманные лучшим другом Хинаты, поскольку сам он ни на что такое не был способен и постоянно краснел, терялся и запинался, когда Юна заговаривала с ним на тему любви. Но он продолжал стараться, чтобы быть её достойным и чтобы она всегда улыбалась, ведь самая главная его цель – это сделать всех вокруг себя счастливее.
Из-за отсутствия хороших товарищей парень проигрывал во всех матчах. Он и правда делал успехи в баскетболе, но без должных командных тренировок не мог стать по-настоящему сильнее. Ото всех только слышалось, что он коротышка и неудачник, что он абсолютно зря полез в этот спорт и что полезнее ему было бы заняться танцами или вязанием крючком, но все копящиеся эмоции вновь и вновь выплёскивались в игре. Только когда Хината разбил нос, он понял свою постоянную ошибку. Он нашёл, как можно повлиять на свою имеющуюся команду, заслужить уважение и помочь тем, для кого этот спорт – не просто хобби, и он уговорил их посоревноваться с центральной школой. Хината выложился на полную силу, показав все свои способности, подавая нужным игрокам, в надежде, что их игру заметят.
Но никто другой не захотел брать его или оценить кого-то из его команды, не смотря на то, что обычно в этой школе искали везде молодые таланты, даже те, что именно в том учебном заведении не учились.
Лишь март следующего года дал ему превосходный случай показать, что он главный в этой истории. Когда Хината возвращался из школы, он случайно слегка толкнул женщину, бежавшую мимо него куда-то, и ей этого хватило, чтобы она упала прямо на асфальт, хорошенько утерев его кровью из своего носа и губы. Тогда парень помог ей подняться, вытереть лицо и дал ей опору, чтобы не тяжело было дальше идти. Она шла в соседнюю школу, но внутрь его с ней не пустили. Тем же вечером ученик снова встретил ту даму, когда помогал незнакомке отбиться от преступника, оказавшегося всего-навсего её бывшим мужем. Та незнакомка и оказалась женщиной, которую днём он толкнул. И всё же его помощь ей пригодилась, и заслуженная судья по баскетболу помогла дальше Хинате пробиться, и, возможно, то везение, что женщина, которой он помог, оказалась судьёй, оказалось неким кармическим подарком, вознаграждением за старания.
Спустя несколько лет, когда вытянувшийся и похорошевший ещё больше подсолнух идёт на свидание к своей прекрасной высокой девушке, невольно покоряющей своим безразличием сердца всех в округе, покупает ей коробку конфет и мягкого плюшевого мишку с розовым сердечком, пришитым к лапкам, и срывает цветок из ближайшей клумбы по пути, он слышит тихое «Фе-рун». Побегав вокруг себя, как ужаленный, парень спокойно решил, что слышит голоса в голове, и продолжил идти на своё свидание.
Но настоящий плюшевый мишка, Ферун, уже скоро купит одну красивую деревянную куклу в подарок на новогодний праздник Юне, и когда они расстанутся, когда Юна не сможет одновременно жить со своей гордостью и Хинатой, который вечно ведёт себя как ребёнок, постоянно думающий только о баскетболе, а игрушка останется так и неподаренной в доме с разбитым сердцем, кукла по ночам начнёт оборачиваться девушкой с именем Грета, немного противной и горькой по своему характеру, лесной госпожой, которая влюбится в одни лишь беседы с мальчиком-солнцем, а его ребячество и любовь к баскетболу станут темами, что так просто заставят её улыбнуться, потому что этот мишка исполнит её мечты. Её милая любовь затмит некоторую горечь характера, и та маленькая лесная девочка станет тем, без кого, как без баскетбола, яркий Хината не сможет жить. Так я считаю, что мой персонаж получил в итоге сам то добро, которое заслужил.