Принято заявок
2558

XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Проза на русском языке
Категория от 14 до 17 лет
Голубоглазка

Ночь. 1942 год. Идёт война, сравнимая с огромной кучей саранчи, поедающей последнее дерево или же с пожаром, яростно пожирающим тихий мирный лес. Звёзды окутали всё пространство летнего неба. Звери попрятались кто — куда, лишь бы не попасть в самое жерло недавней бомбёжки.

Едва слышны не громкие стрекотания сверчков. На улице подозрительно тихо… Может это затишье перед бурей, а может и просто предзнаменование чего – то. Не знаю. Но всё же замечательно было бы подумать о чём-то хорошем. Нет.… Пока в голову ничего не лезет, разве что мои товарищи, защищающие Родину ценой своих многомиллионных жизней. Слишком много успел я повидать, что-то утекло со временем, нас осталось совсем мало, если считать, сколько было в начале, то можно сказать, что вообще не осталось. Помню, как всё начиналось, до последнего момента я верил в нашу победу, да и сейчас моё сердце всё так же непоколебимо. Я уверен в нас, в русских, но никак не в себе, мне неизвестно когда произойдёт то, что должно произойти, ведь мы не властны над жизнью, однако именно мы определяем своё будущее и то, под какое время оно будет происходить.

Сегодня товарищ Лейтенант приказал отступать в направлении юга, ближе к Дону. Который день мы не можем подавить волчью стаю проклятых фашистов. По всему полку прошёл некий слушок, что скоро нам и вовсе придется выйти из укрытия. Ничего не остаётся, как идти напролом. Я сделаю это, с полной гордостью и неким ликованием в душе.

Настало время сменить караульщика, но при встрече он не смог проронить и слова. Солдат Иванчук крепко пожал мне руку и с лицом полного опустошения, будто и не видит ничего перед собой, отошёл в недалеко стоящий блиндаж. Даже так я понял, что ничего не остаётся делать, как ждать. Чего же? К примеру, немцев, или дня, когда каждый восторжествует от кисло-сладкого вкуса победы. Ведь, как мне кажется, после минора всегда лучше перестроится в мажор, независимо от структуры песни.

В голову сразу пришла моя семья. Как она там? Жива ли моя матушка? Я помню её тёплые, нежные руки, которые убаюкивали меня, когда я был ещё младенцем. Её колыбельная, словно песня птиц, настолько завораживающая, что быстро нагоняла на меня сон. Трудно забыть, как она плакала горячими слезами, когда провожала меня на фронт. Отец пропал без вести ещё в сорок первом. А сестрёнка, которой едва исполнилось двенадцать лет начала работать на заводе, в котором трудиться днями и ночами, изготавливая солдатскую форму. Чёртова война, втянула даже маленьких, ни в чём не повинных детей!

От резко хлынувших на меня воспоминаний, по моей щеке медленно потекла горячая слеза. В ней было всё: и горечь, и гордость, и гнев. Всё вперемешку.

Как вдруг, спереди донёсся шорох. Я прищурился и увидел неестественно слегка поддёргивающийся куст. Передо мной стоял нелёгкий выбор, действие, которое могло определить абсолютно всё.

-Стоять! Быстро выходи из кустов. Иначе стрелять буду! — крикнул я.

И тут же направил винтовку на подозрительное место. Оттуда тихонько вышла маленькая девочка, лет десяти. Каштановые волосы, неаккуратно заплетенные в косу. Яркие, сияющие, выделяющиеся голубые глазёнки, вопросительно смотрящие на меня, будто ждущие или же хотящие чего-то. Она была одета в простенькую, слегка рваную курточку и небольшие штанишки, перепачканные в грязи. Убедившись, что больше здесь никого нет, я убрал оружие и спросил:

-Откуда ты? Тебе нужна помощь?

Но в ответ она лишь посмотрела на меня вопросительным взглядом, ни проронив не слова. “Может, боится”, — подумал я. И сразу же в голове выплыл образ сестрёнки. Как она там? Это дитя поразительно похоже на неё, такое же маленькое личико, недопонимающие глаза, разве что сестра всегда смотрела на меня улыбаясь, были видны все её мысли, впечатления, секреты, она всегда была максимально открыта и понятна для меня. Однако Голубоглазка ничего не открывала, будто кукла, марионетка, лишь только вопросительное личико могло показать мне частичку того, что она ощущает.

Постояв ещё немного, девочка легонько взмахнула крохотной ладошкой, приглашая пойти за ней. Я прекрасно понимал, что ни в коем случае нельзя покидать свой пост, но разве в этом виноваты они – дети, несущие столь непосильный груз этого времени.

Но лучше стоит предупредить Иванчука, в какой бы не оказался ситуации — не стоит оставлять место без присмотра.

-Сидоров, ты пойми. Нас мало, больше уже не станет. В такое время слишком глупо идти в неизвестность, — томно протянул мой товарищ.

-А что поделаешь, это срочно.

-Какова причина, побег?

-Ни за что. Здесь дитё голубоглазое появилось, что ни спросишь – всё молчит, видимо контузия, не знаю. Может беда случилась какая.

-Не будь таким наивным, однако, тебе объяснять без толку. Хочешь — значит иди. Я тебя подменю.

— Спасибо, друг, выручил. Обещаю, когда-нибудь, я обязательно верну свой должок, – сказал я и вышел из блиндажа.

***

Прошло около получаса, как мы с Голубоглазкой идём по тропе. Те же самые виды и та же мёртвая тишина, но умеренная, я бы даже сказал убаюкивающая. Маленькая незнакомка ни разу не проронила ни слова. Сколько не спрашивал, в ответ получал лишь вопросительный взгляд.

Я готов ко всему, независимо от исхода. Мне неизвестно ни куда мы торопимся, ни зачем именно, может, потому что мне горестно от её вида, может слишком жалко, может из-за некой схожести с моей сестрой. Не знаю… Она не единственный ребёнок, оказавшийся в такой ситуации, даже далеко не последний. Есть такая фраза, как раз по делу: сколько не жалей — горем не поможешь, хорошая поговорка, верная.

Помню своё беззаботное детство. Мечты, так и не воплощённые в реальность. Я горел музыкой, каждый день играл на гитаре, сочинял что-то своё. Обожал немое кино. Эх, никогда не забуду, как под вышедший с десяток лет назад кинофильм “Бродяга” вовсю горланил мелодию на гитаре. В итоге же, взяв оружие в руки, каждый день нахожусь на поле боя. А ведь это не только моя история.

Прошло ещё немного времени, как мы дошли до высокого соснового леса. Девочка резко остановилась и посмотрела мне в глаза, будто говоря что-то, но что именно я так и не разобрал. Не успел… Из-за спины раздался звук пушки, пронизывающий всю беспристрастную тишину. Всё затормозилось. Пуля. Сначала в ногу, а позже…Небо окрасилось в ярко-алый цвет.

Солдат успел посмотреть на Голубоглазку, печально уставившуюся в траву, но уже ничего не увидел. Так и упал на холодную землю. Последнее, что он смог расслышать — не свой, родной, русский язык. Был слышен лишь тихий шёпот: “Беги…”

Наступила гробовая тишина. В это же время, одна из едва мерцающих звёзд на небе, погасла. Вскоре прошла ночь. Оставшиеся солдаты полка смогли добраться до ближайшего опорного пункта, ожидая приказа о дальнейших действиях.

Возле стенда с объявлениями скопилась огромная толпа.

-О, гляди-ка, что это такое? Не помню, чтобы я видел эту листовку,- удивлённо сказал один из офицеров.

-Глупо не знать! С самого утра только про неё и галдят, — оповестил Иванчук.

На бумаге было написано:

“Внимание! Разыскивается голубоглазая девочка со светло-русой косой, примерно лет десяти — одиннадцати. Если заметите, то незамедлительно сообщите в штаб. Предположительно фашистская приманка. Ни в коем случае не следуйте за ней и не введитесь на провокации”.

-Ого, а что, были жертвы? – поинтересовался офицер.

-Наверное, да, объявление не висело бы здесь просто так. Странно…

-О чём задумался?

-Сидоров вчера мне тоже о какой-то голубоглазой говорил. Может это и она была?

-А ты хоть сегодня-то его видел?

-Нет, — опустив глаза, сказал Иванчук.

Солдаты прискорбно замолчали. Не было и толики сомнений, что это последний раз, когда они видели своего товарища.Рядом находился список с пропавшими без вести. Мало кто туда заглядывал, ведь пропадали регулярно. И самым последним в этом большом списке была новая фамилия – “Сидоров”.

Степанова Анастасия Андреевна
Возраст: 16 лет
Дата рождения: 04.12.2007
Место учебы: МАОУ «СОШ №65»
Страна: Россия
Регион: Чувашия
Город: Чебоксары