XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Я прогуливалась по Петербургу. Теплый майский ветер ласково трепал уже позеленевшие деревья. Вокруг всё пестрело оранжево-черными цветами. Сегодня великий праздник — день Победы.
Улицы украшены лентами и живыми цветами. К монументам и памятникам стекаются люди. Сегодня вспоминают родных и близких, «ушедших» в войну. Сегодня — день памяти. Детям рассказывают об их прабабушках и прадедах, рассказывают о военных походах и подвигах.
Я шла по Невскому проспекту. Движение было остановлено, толпы людей проходили мимо, и можно было услышать обрывки разговоров.
«…и вот он пошёл в атаку», «…а позже Леонтия наградили медалью за Отвагу!», «…твою прабабушку прадедушка встретил в госпитале, когда уже шла война, представляешь…».
Мне было очень интересно слушать эти истории, конец и начало которых я никогда не узнаю. Я села на скамейку около Медного всадника и оглянулась по сторонам. Вот идёт маленькая девочка с прабабушкой, которая стойко выживала в блокадном Ленинграде. А вот пара ветеранов с переливающимися на солнце медалями.
Рядом со мной села бабушка. Она спросила, как меня зовут, и знаю ли я, какой сегодня день.
-Да, знаю — ответила я,- сегодня День Победы. Ведь мои прадеды тоже воевали, освобождали маленькие деревушки и большие города: Москву, Варшаву, Прагу, Берлин. Прадед Денис участвовал в освобождении узников самого страшного концлагеря в оккупированной Польше — Аушвиц-Биркенау (Освенцим), был награжден медалью «За боевые заслуги» за операцию по восстановлению связи в условиях боевой обстановки под сильным артиллерийско-минометным огнем противника в д. Маркендорф. А прадед Дмитрий награжден Орденом Красной Звезды.
Передо мной была жительница Ленинграда военных времён. Она сидела, задумавшись, глядя вдаль, и вдруг я услышала:
«Мне было 12 лет, когда началась война. Нас у мамы было много — шестеро. Моего папу и старшего брата Сашу, которому было семнадцать, сразу забрали на фронт. Тогда я осталась самой старшей. Чтобы как-то жить, мама пошла работать. С собой она забирала десятилетних Аню и Катю, моих младших сестёр, которые помогали ей в госпитале. Я оставалась с младшими: шестилетним Тимофеем и четырехлетним Павликом, который не смог выжить в этой войне. Однажды он убежал из дому на поиски еды и не вернулся. А Тимофей пошел помогать на завод изготавливать снаряды и боеприпасы…», — она как будто смотрела в пустоту и ничего не замечала. Рядом проходили люди и смотрели на неё с восхищением.
«… Как сейчас помню, когда услышала по радио, что немцы окружили Ленинград в кольцо. Сначала мало что изменилось. Потом я заметила, что мама стала приносить гораздо меньше еды с работы, а потом и вовсе перестала. Нам выдали несколько карточек, и мы получали хлеб, как и все рабочие. Но и хлеба становилось всё меньше и меньше…
Я стояла с Тимофеем в очереди, необходимо было стоять твёрдо и ни за что не уходить со своего места, иначе предстояло вставать в самый конец километровой очереди. Вокруг бегали мальчишки в надежде у самых слабых отобрать хлеб и принести домой матери, не способной встать с постели. Мы стояли, и вот уже виден порог. А вот и наша очередь. Я оставила Тимофея на улице, а сама зашла, протянула карточки, и получила несколько кусочков хлеба, рассчитанного на несколько дней. Надо было выживать и мы старались. Я вышла из магазина, как вдруг послышался гул самолётов. Все задрали головы наверх и увидели фашистские самолёты, те самые, — со свастикой на крыле. Женщины и дети кинулись в бомбоубежище. Кто-то не спешил уходить со своих мест, голод заставлял их стоять на месте. На секунду стало совсем тихо, и внезапно на соседний дом обрушилась бомба. Все закричали. Я искала глазами Тимофея, как вдруг заметила, что мальчики пытаются забрать его хлеб. Я подбежала, крикнула им, чтобы они убегали, забрала Тима, и мы побежали искать бомбоубежище. Метроном перестал звучать. Мы забежали в подвал, прижались друг к другу и закрыли уши. Вокруг громыхали бомбы…
Когда мы вышли на улицу, вокруг лежали обломки домов, тела тех, кто не успел убежать от бомб. Люди накрывали эти тела тряпками и тем, что попадалось под руку.
Когда 8 мая мы узнали, что война закончилась, мы не знали, что нам делать. Мы так радовались, когда Сашка, наш Сашка вернулся домой живой! У него было много ссадин, ран, но он вернулся живой. А потом пришёл и папа. 9 мая был великий день! Все радовались. Все пели. Я очень жалею, что не проследила тогда за Павликом. Идут дни, а я все ещё жду его дома. Его одежда, которую он носил маленьким, все еще хранится у меня».
Этот рассказ запал мне в самую душу. Я как будто только что сама пережила эти моменты. Я увидела, как возвращался Саша, и как убегал Павлик, который так хотел облегчить работу мамы и сестер. Эту женщину звали Раиса Родионовна, и она была самой сильной из тех, кого я знала. Она пережила весь этот ужас сама. Она победила смерть.
Когда женщина замолчала, я открыла глаза: сгущались сумерки, но было тепло. Красный шар солнца медленно заходил за горизонт. Я поблагодарила её за рассказ. На прощание я сказала ей: «Спасибо, Вы очень сильная женщина». Она ушла.
Я пошла дальше по вечерней майской набережной, погруженная в свои раздумья: интересно, много ли таких отважных людей можно встретить в наше время? Ведь ветераны отстояли нашу Родину, именно они — Герои нашего времени.
Остроумова Александра
Санкт-Петербург. 2021
