Гарри жарил яичницу, в то время когда Дадли появился на кухне со своей матерью. Дадли был очень похож на дядю Вернона. У него было такое же большое, розовое лицо, короткая шея, маленькие, голубые глаза и густые, светлые волосы, которые распластались по его толстой голове. Тетя Петунья все время говорила, что Дадли похож на ангелочка, Гарри же говорил, что он похож на поросёнка в парике.
Гарри положил тарелки с яичницей и беконом на стол, что было не просто, так как на нём было мало свободного места. Дадли, тем временем, начал считать все свои подарки.
‘Тридцать шесть,’ сказал он, посмотрев на родителей. ‘Это на два подарка меньше, чем в прошлом году.’
‘Дорогой, ты не посчитал подарок тёти Мардж, смотри, он здесь, под этим большим подарком от нас с папой.’
‘Хорошо, тогда их тридцать семь,’ сказал Дадли, покраснев. Гарри, увидев, что Дадли вот-вот закатит истерику, начал как можно быстрее поедать свой бекон, пока его братец не перевернул стол от гнева.
Тётя Петунья, тоже почуяла опасность, поэтому быстро добавила: ‘И мы купим тебе еще два подарка, пока нас не будет дома.’ Теперь всё, малыш? На два подарка больше. Тебя всё устраивает?
Дадли на мгновение задумался. Похоже, ему было трудно считать. Затем он медленно произнёс: ‘Значит у меня будет тридцать… тридцать…’
‘Тридцать девять, сладкий,’ — сказала тётя Петунья.
‘Оу,’ – Дадли медленно и тяжело опустился на стул и схватил ближайший сверток. ‘Тогда ладно.’
Дядя Вернон улыбнулся.
‘Маленький негодяй хочет получить еще больше подарков, прям как его папа. Молодчина, Дадли!’- сказал дядя Вернон, взъерошив волосы Дадли.
В этот момент зазвонил телефон, и тётя Петунья вышла, чтобы ответить, пока Гарри и Дядя Вернон наблюдали за тем, как Дадли открывает гоночный велосипед, кинокамеру, самолет на дистанционном управлении, шестнадцать новых компьютерных игр и видеомагнитофон. Он начал снимать упаковку с золотых наручных часов, когда тётя Петунья вернулась, она выглядела одновременно сердито и обеспокоенно.
‘Плохие новости, Вернон, миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет забрать его.’ — сказала тётя Петунья, посмотрев на Гарри.
У Дадли от ужаса отвисла челюсть, а сердце Гарри начало стучать всё сильнее. Каждый год в день рождения Дадли, родители брали его и его друга на целый день в парк аттракционов, в кафе с гамбургерами или в кино. А Гарри оставался с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, которая жила через две улицы от их дома. Её дом полностью пропах капустой, и миссис Фигг заставляла Гарри рассматривать фотографии всех её кошек, которые у неё когда-либо были.
‘И что теперь?’ – сказала тётя Петунья, посмотрев на Гарри, как-будто, он это подстроил. Гарри понимал, что нужно посочувствовать мисс Фигг из-за того, что она сломала ногу, но это было не так просто, когда он вспомнил, что пройдет ещё целый год прежде чем он увидит Тибблса, Снежка, мистера Липса и Хохолка.
‘Мы можем позвонить Мардж,’ – предложил дядя Вернон.
‘Не говори ерунды, Вернон, она не переносит этого мальчишку.’
Дурсли говорили об этом, словно Гарри всего этого не слышит, или как-будто он что-то очень противное, что не поймёт их, будто он слизняк.
‘Как насчет этой.. ну как её там… а, твоей подруги, Ивонны?’
‘Она в отпуске,’ – недовольно сказала тётя Петунья.
‘Вы могли бы просто оставить меня здесь.’ – с надеждой сказал Гарри.
Harry was frying eggs by the time Dudley arrived in the kitchen with his mother. Dudley looked a lot like Uncle Vernon. He had a large, pink face, not much neck, small, watery blue eyes and thick, blond hair that lay smoothly on his thick, fat head. Aunt Petunia often said that Dudley looked like a baby angel – Harry often said that Dudley looked like a pig in a wig.
Harry put the plates of egg and bacon on the table, which was difficult as there
wasn’t much room. Dudley, meanwhile, was counting his presents. His face fell.
‘Thirty-six,’ he said, looking up at his mother and father. ‘That’s two less than last year.’
‘Darling, you haven’t counted Auntie Marge’s present, see, it’s here under this
big one from Mummy and Daddy.’
‘All right, thirty- seven then,’ said Dudley, going red in the face. Harry, who could see a huge Dudley tantrum coming on, began wolfing down his bacon as fast as possible in case Dudley turned the table over.
Aunt Petunia obviously scented danger too, because she said quickly, ‘And we’ll buy you another two presents while we’re out today. How’s that, popkin? Two more presents. Is that all right?’
Dudley thought for a moment. It looked like hard work. Finally he said slowly, ‘So I’ll have thirty … thirty …’
‘Thirty-nine, sweetums,’ said Aunt Petunia.
‘Oh.’ Dudley sat down heavily and grabbed the nearest parcel. ‘All right then.’ Uncle Vernon chuckled.
‘Little tyke wants his money’s worth, just like his father. Atta boy, Dudley!’ He ruffled Dudley’s hair.
At that moment the telephone rang and Aunt Petunia went to answer it while Harry and Uncle Vernon watched Dudley unwrap the racing bike, a cine-camera, a remote-control aeroplane, sixteen new computer games and a video recorder. He was ripping the paper off a gold wristwatch when Aunt Petunia came back from the
telephone, looking both angry and worried.
‘Bad news, Vernon,’ she said. ‘Mrs Figg’s broken her leg. She can’t take him.’
She jerked her head in Harry’s direction.
Dudley’s mouth fell open in horror but Harry’s heart gave a leap. Every year on Dudley’s birthday his parents took him and a friend out for the day, to adventure parks, hamburger bars or the cinema. Every year, Harry was left behind with Mrs Figg, a mad old lady who lived two streets away. Harry hated it there. The whole house smelled of cabbage and Mrs Figg made him look at photographs of all the cats she’d ever owned.
‘Now what?’ said Aunt Petunia, looking furiously at Harry as though he’d planned this. Harry knew he ought to feel sorry that Mrs Figg had broken her leg, but it wasn’t easy when he reminded himself it would be a whole year before he had to look at Tibbles, Snowy, Mr Paws and Tufty again.
‘We could phone Marge,’ Uncle Vernon suggested.
‘Don’t be silly, Vernon, she hates the boy.’
The Dursleys often spoke about Harry like this, as though he wasn’t there – or rather, as though he was something very nasty that couldn’t understand them, like a slug.
‘What about what’s-her-name, your friend – Yvonne?’
‘On holiday in Majorca,’ snapped Aunt Petunia.
‘You could just leave me here,’ Harry put in hopefully.
