XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Работая фотографом в одном из самых престижных салонов города, черноволосый парень получал неплохие деньги и немало гордился всем этим, откладывая несколько сотен долларов на черный день, который, он надеялся, никогда не произойдет в его слишком хорошо идущей жизни. Он, спокойно выйдя из своего небольшого, теплого коттеджа, в котором мило посапывала его недавно заболевшая простудой возлюбленная, взял с небольшой деревянной лавочки свой профессиональный фотоаппарат для съемки и хранения свадебных фотографий и, сказать по секрету, несколько десятков фотографий своей любимой, которые он, впрочем, держал в тайне и никому о них не рассказывал.

Его возлюбленная была необыкновенной красоты. Ее прозрачно-голубые глаза смотрели на этот мир с самой искренней любовью, что существует в этом мире, а пшенично-русые волосы постоянно взлетали вверх при сильном ветре, заставляя девушку весело смеяться. Ее смех был радостнее, чем самые веселые песни, и выше, чем самые высокие ноты. Она была поистине прекрасна, заставляя самые грустные мысли исчезнуть на некоторое время, пока она была с тобой. Вскоре она исчезла, и грустные мысли поселялись в голове, не покидая ее.

Он шел легкой походкой, находясь в наилучшем настроении, какое только может у него быть. Его глаза переливались в лучах солнца, а на губах была идеальная улыбка. Волосы, всегда находящиеся в полном беспорядке, были приглажены и расчесаны, что было для этого парня невиданной редкостью. Он находился на пике счастья, делая фотографии каждую секунду, пока она умирала. 
Он до сих пор помнит тот момент, когда, вспотевший и пытающийся отдышаться от быстрого бега, он увидел ее бездыханное тело, лежащее на холодном полу. Вокруг нее было множество людей в белых халатах и сотрудников полицейских участков, которые с немым сожалением смотрели на почти потерянного и сломившегося парня. Он успел прикоснуться горячими губами к холодной щеке, оставляя маленький поцелуй, прежде чем ее унесли в машину на носилках. Она ушла от него.

И только сейчас, просматривая фотографии двухлетней давности, слезы катились из его давно потухших глаз. Капли падали на белый воротник белоснежной рубашки, и он, вспомнив обещание быть счастливым, быстро стер их одним движением руки и, выйдя из комнаты жениха, попытался быть счастливым.

Им было семнадцать, когда они полюбили друг друга.
Им было девятнадцать, когда они съехались.
Ему было двадцать, когда он потерял ее.
В двадцать два от нее остались лишь фотографии, служившие ему верной памятью.