Ася была стройная и маленькая, как фарфоровая статуэтка в музейной экспозиции. Её волосы цвета зрелой пшеницы, немного рыжеватые, не переходили в яркий пугающий цвет, не утомляли взгляд, а были мягкими и легко струились по плечам. Глаза серо-зеленые, они вызывали странное ощущение того, что я смотрю в омут, который затягивает меня в самую глубину. Она совершенно не умела врать, чем иногда вгоняла меня в краску…
Понедельник. Она сама постучалась ко мне в ВК.
— Ты пригласишь меня танцевать? –спросила она без лишних слов.
— Да, конечно, – даже не подумав, ответил я.
— Я подшила платье, оно было слишком длинное. И туфли на прошлом балу разорвались на кадрили, так что на этот бал я приду в кроссовках.
Мне было странно, что незнакомый человек рассказывает такие подробности , особенно если учесть, что виделись мы один раз.
— У тебя рост 190?
-Да, – я удивился точности ее глазомера.
— А у меня 159. Я низкая, – констатировала она.
— Масенькая, –пошутил я
— Тиво? Я не масенькая, я большая.
— А сколько тебе лет?
— Пятнадцать.
— Ой…да ты совсем масенькая.
Она не стала больше доказывать обратное и продолжила диалог:
— Я живу у подруги.
— В смысле? А что, так можно было?
— Получается, что так. Просто я ушла из дома, а потом поняла, что можно и не возвращаться.
Я не знал, что ей на это ответить, а расспрашивать было неудобно.
— Я некрасивая, я никому не могу понравиться.
Да, у неё не было яркой красоты, которая бросается в глаза, поэтому я решил пошутить:
— Так и запишем: заниженная самооценка.
— Тиво? Это потиму?
Ее коверканье слов и детская непосредственность умиляла.
— Еще что расскажешь о себе?
— А еще я товстая.
Я отправил смеющийся смайл.
— Всё, я пошла мыться, – доложила она
— Ася, о таком мальчикам не рассказывают.
— Тиво? Я всегда говорю правду.
Вторник. Индюк и патологоанатом.
— Ты когда-нибудь убивал какое-нибудь животное или птицу, например? – начала она разговор.
— Не приходилось, — подумав, ответил я.
— Это, наверное, плохо, что когда я отрубала голову индюку, то представляла конкретного человека, и мне от этого было хорошо.
— Не знаю.
— Я хочу быть паталогоанатомом или судмедэкспертом на крайний случай.
Она рассмешила меня. Я подумал, что российские фильмы про полицию сделали свое дело, и вот уже открыта кузница кадров.
— Сказал тот, кто ни разу не был в морге, – пошутил я и отправил ответ, добавив три подмигивающих смайла.
— И тиво? Я буду поступать в медицинский.
— Для того чтобы поступать в медицинский, надо знать очень хорошо химию.
— Я одна отличница в классе.
Для меня это было открытием. Я не ожидал, что она хорошо учится. Почему? Для того чтобы учиться на отлично, нужны репетиторы. Но о них там и речи не шло. Одни кроссовки на бал чего стоили. Может, ей денег предложить, чтобы туфли купила?! Но как это сделать, чтобы не обиделась?!
Среда. Портрет.
— Хочешь я тебе кое-что покажу? – предложила Ася.
— Давай.
И она сбросила мой портрет. Он был нарисован простым карандашом на белом листе бумаги профессиональными, точными штрихами, все элементы светотени были соблюдены. Это была технически грамотно выполненная работа, она точно передавала сходство с оригиналом и в художественном плане, и в плане передачи характера нарисованного объекта.
— Ого, это очень круто. Это ты нарисовала?
— Да. Тебе нравится?
— Очень. Ты занимаешься в художке?
— Нет. Самоучка.
— Ты меня покорила.
— Потиму?
— Потому что портреты рисовать сложно. Это талант должен быть.
— Возможно.
— Тебе надо развиваться в этом направлении.
— Я не смогу рисовать хорошо, если меня будут заставлять.
С каждым днем она меня удивляла все больше …
Четверг. Игрушка.
— Я подарю тебе игрушку. Я сама ее сшила. Правда, изначально она предназначалась другому человеку, но он на меня обидевся.
— Ой, ну кто же такое рассказывает-то, Ася!!!
— Я всегда говорю правду…
— Но можно не говорить ВСЁ.
— Рядом с таким красивым парнем никак не могу думать…
Пятница. Репетиция бала.
Автобус приехал после обеда. Из него выпорхнули девушки и направились в танцевальный зал. В нашей мужской гимназии такой приезд всегда событие. Все выбегают поглазеть, даже те, кто не участвует в подготовке бала.
Гости быстро сняли куртки. Ася обула кроссовки на платформе, которые просто невыносимо громоздко смотрелись на ее ноге. Подошла сопровождающая девочек и с укором посмотрела на Асю.
— Ася, нужно было туфли брать!
Ася смутилась и махнула рукой.
Репетиция началась. Хореограф быстрыми жестами руководила процессом. Полонез сменялся менуэтом, потом вальсом, полькой. Нам дали время передохнуть. Все разбрелись по группам. К нам подошла веселая и общительная Алена. Она без задней мысли ляпнула, глядя на Асю:
— О, кроссы, стильно, модно, современно!
Я посмотрел на Асю, чтобы понять, заденет ее эта шутка или нет. Девушка улыбнулась Алене и продолжила разговор с соседкой. Я, если честно, выдохнул. А в голове промелькнула мысль «Молодец! Стойко держит удар».
Следом подошел друг Мотя. Добрый такой парень, мухи не обидит. Решил, наверное, подкатить к Асе. Постучал пальцем по ее плечу, чтобы она повернулась к нему, и расплылся в улыбке:
— Кроссовочки не жмут?
На минуту я замер…
Ася теперь стояла ко мне спиной, и я не видел ее лица, наблюдал только реакцию Моти. Сначала с его лица исчезла улыбка, а потом он как-то резко покраснел. Я развернул Асю к себе и увидел, как по ее лицу катятся слезы, оставляя мокрые дорожки на лице. У меня все внутри сжалось.
Я вывел ее из зала. Она начала всхлипывать, стараясь сдерживать рыдания. Я довел её до класса и посадил за парту. Снял китель и аккуратно накинул ей на плечи. Она опустила голову и заплакала, выплескивая наружу что-то долго копившееся…
— Я пропащая…я никому не нужна…иди отсюда, мне мать говорит…иди .. иди. Куда идти? Что я сделала-то? Я взяла школьный рюкзак и к Гале… Она его любит, а меня нет. А он ее бьёт… А отца нет, уже давно нет. А он как придет, так бьет и бьет ее… Запах тухлятины…не могу, противно… отмыться от него невозможно…постоянно в носу…дышать трудно…спать страшно…снится, что и меня бьет…а я убежать не могу…а везде кровь и бутылки по полу катаются…
Я налил воды из кулера. Вначале она не хотела пить, но потом стала делать маленькие глотки.
В класс заглянула наш учитель:
-Саш, все хорошо? Автобус в девять.
Я был искренне ей благодарен, что она не стала чинить разборки, спрашивать, что и как, а оставила нас вдвоем.
Ася успокоилась и теперь просто молчала. Я выгреб из кармана леденцы- смайлики и разложил перед ней на парту.
— Смотри, они тебе улыбаются! – сказал я
Она улыбнулась им в ответ. Я открыл один леденец и протянул ей.
— Держи, сплошной витамин С.
У меня появилась мысль.
— Сейчас будем повышать твою самооценку.
Я достал телефон, поставил на аватарку в ВК портрет, который нарисовала Ася, и сделал гиперссылку на ее страничку. Теперь всем было понятно, кто автор работы.
— Ну зачем, мне стыдно, мне кажется, я плохо нарисовала.
— Сейчас посмотрим.
Мне было больно от мысли, что человек настольно растоптан, уничтожен сложившейся ситуацией, что не видит своего таланта.
Первые лайки появились буквально через секунду. Количество увеличилось в геометрической прогрессии. Следом пошли восторженные комментарии: «Вау, как классно!», « Я тоже такой хочу», «Нет, я первый очередь забил», « Можно познакомиться с автором?», «Потрясно, сколько стоит?»
Ася оттаяла. Ей было приятно, что за 20 минут творение её рук набрало больше 70 лайков и штук 10 восторженных комментариев. Потом к ней в друзья начали проситься братья-гимназисты.
— Вот так незаметно пришла популярность, – констатировал я.
Ася мне подарила, наверное, самую восхитительную из своих улыбок. Время приближалось к отправке, и мы рванули к автобусу.
Суббота. Идея.
Идея пришла еще вчера, но вчера я не мог ее реализовать, чтобы не спалиться.
— Привет, Ася, у меня срочный заказ, – написал я ей с самого утра в ВК.
— Тиво? Какой заказ?
— Срочный! Успеешь?
— Нинаю. А что нужно?
— Нужно нарисовать два портрета по 500руб за каждый.
— Я могу и бесплатно. Это кому надо?
— Тебе нужны туфли, а кому-то нужны портреты. На балу передашь.
— Мне стыдно брать деньги.
— Я сам возьму. Рисуй.
И сбросил две фотки своих братьев, прикинув, что вставлю в рамку и подарю им на какой-нибудь праздник.
Буквально через два часа она скинула готовые работы. Они совсем не уступали моему портрету и даже, наверное, были с особой тщательностью прорисованы.
— Ася, молодец! Все супер! Давай кидай номер карты, я переведу деньги.
— У меня нет карты.
Я даже не мог подумать, что у кого-то может не быть пластиковой карты.
— Хорошо, давай закажем в интернет-магазине.
Я скинул ей ссылку на магазин, и мы начали выбирать туфли. Здесь была самая большая засада. Более-менее нормальная обувь была от двух с половиной тысяч. За тысячу либо распродажа остатков, либо качество и вид просто ужасные. Расстраиваться не было времени, надо было выходить из ситуации. Тут находчивее оказалась Ася:
— Давай возьмем балетки и ленты. Ленты я сама пришью.
Приемлемый вариант нашелся. Вечером курье привез заказ. Балетки оказались чуть великоваты, но с лентами держались крепко на ногах, а вид у них был достойный, как пуанты у балерин.
Воскресенье. Бал.
С утра я все прокручивал в голове историю со злосчастными кроссовками, со всеми людьми, которые не специально, но причинили боль Асе, и понял, что искренне им всем благодарен за то, что они, как врачи, вскрыли фурункул. Да, было больно, но потом стало легко, когда все чуждое человеческому организму вышло наружу. И как хорошо, что это случилось именно на репетиции, а не на самом балу.
Бал прошел на одном дыхании. Я наблюдал за Асей: она выглядела великолепно! А её разлетевшаяся по сети работа прибавила поклонников из нашей гимназии. Под конец бала Мотя притащил какого-то совершенно немыслимого белого медведя ростом, наверное, с Асю и торжественно вручил ей.
Когда прощались около автобуса, она прижалась ко мне и, посмотрев снизу верх, сказала:
— Знаешь, сегодня самый счастливый день в моей жизни. Спасибо тебе…
И мне так уютно и тепло стало от этих слов.
