XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
«Это нужно —
не мертвым!
Это надо —
живым!»
Роберт Рождественский
Привет, дорогой прадедушка!
Нет, что-то не то.
Здравствуй, прадедушка!
Ты меня не знаешь совсем, я — твой правнук Данил, мне 12 лет. Я никогда тебя не видел и не знал. И факторов тому много: ты ушёл хоть и в мирное время, но раньше моего прихода. Но гораздо хуже то, что я даже не смогу увидеть твою фотографию. На вопрос: «Где она, фотография?» Мама печально смотрит на меня и говорит: «Тяжелый анамнез у нашей семьи, уж так вышло». И так вот она смотрит на меня пристально, как будто, зная анамнез, вскроет что-то, но нет, просто машет рукой. Дело в том, что мамины родители, как ты сам знаешь, рано развелись. Ну и со всеми вытекающими. Дети с мамой, и бабушка детей, соотвественно, с маминой стороны. И очень переживает моя мама по поводу того, что даже никаких документальных подтверждений нет у неё про собственного дедушку, только архивные документы, аккуратно собранные ею. Но ни одной фотографии. Ничего такого. Мы даже с мамой пробовали пробиться на кладбище, где ты похоронен. Благо, это всего 250 километров, сели с ней в машину и поехали. Но не учли того, что деревня эта заброшена уже давным-давно. И в самый разгар лета мы с ней и самым маленьким годовалым братом, в шортах и майках вышли на грунтовой дороге из машины, где даже обочины заросли травой, высотой в человечий рост. И что ты думаешь? Конечно, как человек, который в мирное время прожил в деревне, ты понимаешь, что на нас обрушилась стая оводов, которым срочно нужно питаться. Впервые в жизни я видел такой ужас, да и мама тоже была в ступоре, но успела скомандовать: «Скорее в машину!» Потом минуту она приходила в себя, думала, как быть, но поняла, что не сможет пробраться от дороги к кладбищу эти 200 метров через такие заросли с витающим вокруг смерчем. Поругала себя, но развернула машину и мы уехали. Обещает вернуться, ей можно верить, но она пока затрудняется с обозначением даты.
Знаешь, пра (позволь укоротить мне обращение), конечно, у меня нет особых родственных чувств, но как-то зацепили меня рассказы мамы. Ведь она — единственный «живой» источник информации о тебе. И я сразу переношусь мысленно в ту нашу с ней весеннюю поездку в Санкт-Петербург. Поездка, в которой она меня с моим 5-летним братом водила везде: пешком, на катере, на автобусе, с экскурсоводами и без. Поездка, в которой она обращала внимание наше на то, что было во время Великой Отечественной войны и той страшной блокады Ленинграда, которая длилась 900 дней.
— Смотрите на эту надпись на стене, — эмоционально кричала она нам сквозь шум машин на центральной улице.
Мы утыкались туда, куда указывала мама и читали. «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее ОПАСНА!» Мурашки бежали по коже от представления, что такое артобстрел и как быстро нужно сориентироваться, чтобы остаться в живых после него. Остаться в живых после того, как ты остался в живых от ужасающего голода и холода. Остаться в живых физически, даже если духовно ты уже сломлен собственным, вынужденным каннибализмом. Остаться в живых.
Казалось бы, после подобных мыслей, мама должна уйти в себя надолго, и перестать нас куда-то бесконечно вести. Ан нет. Она как будто что-то внутренне переключает и бодро говорит: «А сейчас мы с вами пойдём на экскурсию с котом». И вот мы уже идём с экскурсоводом и его котом. Но ведь и кот не случаен. Ты-то, как никто другой знаешь, что в Ленинграде случилось со всеми домашними животными, собаками и кошками. Их съели, как бы дико это ни прозвучало для нас, сегодняшних. Но беда не приходит одна, и из-за отсутствия кошек расплодились крысы, что для людей тоже было страшно. И только после прорыва блокады Ленинграда в него ввезли эшелон котов. Надо же. Сейчас вон в деревнях думают про утопление котят, которые в большом количестве рождаются и некуда их раздать. А тогда, в военные годы в блокаду было так страшно все.
И чтобы вывести всех из ступора, мы доходим до театра и выясняем, что все время блокады театр работал для зрителей. Играли на музыкальных инструментах, пели, актёры примеряли новые роли, предлагая людям погрузиться в мир искусства, отвлечься от чёрных мыслей. Это удивительно и мужественно. Зная, что в любой момент может начаться бомбардировка и ты навсегда можешь остаться в образе, например, черной дамы, люди все равно это делали. Удивительная отвага.
А ещё, помнишь, случай в зоопарке Ленинграда во время блокады, когда выдалось лето без дождя и сотрудница зоопарка каждый день приходила к бегемотихе и обтирала ее водой, чтобы хоть как-то облегчить ей жизнь? Что чувствовали эти люди там, зная, что со всех сторон они в тисках неприятеля? Пытаясь продолжить жить, как раньше, надеялись, что мирная жизнь вернётся? Или надеялись на вас, пра? На тех, кто сражался за них, за Родину?
— Твоего прадедушку призвали на фронт 21 мая 1942 года в стрелковый полк в Ленинграде. Кстати, 21 мая у меня день рождения. А дедушка сражался за тех, кто был в этом блокадном городе. Не так долго воевал, был сильно ранен и списан в госпиталь, потом отправлен в далекую Сибирь, где мы все и родились. Всю жизнь он плохо слышал даже со слуховым аппаратом и ходил аккуратно. А сколько знал всего — и травы, и грибы, и растения, и пчёл разводил. Сказалось, конечно, тяжёлое военно-блокадное время.
Мама вырвала меня из моих размышлений. Я не знал, что ей сказать.
— Если бы не было войны, мы могли бы все вместе жить здесь, в Санкт-Петербурге, например….
Это опять мама. Посмотрела блестящими затуманенными глазами.
Если бы не было войны, пра, тебе вполне в этом году могло исполниться 100 лет. Да и сколько всего ещё могло бы быть, если бы не было войны. Но история не терпит сослагательного наклонения. Я постараюсь помнить тебя, пра, и мы обязательно съездим на кладбище к тебе ещё раз, уже подготовленные, обещаю. На этот раз я возьму на себя всю подготовку, ты увидишь, я — достоин памяти твоей.
Спокойных снов.
Данил.
27.01.2022 *
*27 января – День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Это дань памяти тем, кто прошел через сложнейшие испытания, тем, кто сражался, защищал и жил в городе все 900 дней надеждой и верой.
