В детстве у многих из нас был друг, тот самый, с которым мы играли в песочнице, катались на санках, лазали по деревьям или воровали малину из соседского огорода. С таким другом можно было без страха убегать в лес, а по возвращении получать нагоняй крапивой от бабушки. С ним можно было говорить почти о чём угодно: о сладостях, мультфильмах, будущем…
С этим другом мы всегда были вместе… Всегда?
В три года родители впервые отправили меня в деревню на целое лето. Несмотря на ещё не совсем осознанный возраст, я во всех красках запомнила встречу с бабушкой и дедушкой, первое катание на шумном тракторе и знакомство с дюжиной кошек, курами и коровой.
В первые недели июня я с утра до вечера исследовала огромный сад за домом и все прилежащие к нему постройки. Особенно мне нравилась баня в самом конце огорода. Внутри я следила за муравьями и жучками, вползающими сквозь щели в половых досках.
С не меньшим воодушевлением я бегала каждый день в курятник. По началу я не ладили с его обитателями. Куры с большой неохотой отдавали яйца, а старый белый петух норовил клюнуть меня в ногу, но вскоре птицы смирились с тем, что я забираю яйца и глажу их по спине.
В конце сада, где в ряд росли вишня и терновник, я расположила свою секретную базу. Там, под аркой из пышных ветвей, я устраивала пикники в компании котов.
Кошек у бабушки с дедушкой было много. Они шныряли по огороду, ловили птиц и мышей и периодически дрались, а бабушка любовно подкармливала их остатками еды и парным молоком.
Дедушка каждый день ездил на луг косить траву для коровы и брал меня с собой. Под оглушающее тарахтение трактора мы проезжали по деревне, пока сплетницы-бабушки уступали дорогу, а играющие мальчишки завистливо смотрели вслед. Минуя пруд, мы выезжали на широкую поляну, где дедушка косил траву, а я ела полевую клубнику и собирала букет цветов для бабушки.
Иногда мы дружной троицей выбирались в город, покупали сладости, бродили по парку и ели мороженое. Во время прогулки дедушка аккуратно сжимал мою ладошку в жилистых пальцах и, как истинный джентльмен, брал бабушку под локоть. Весёлой компанией мы доходили до небольшой детской площадки, где я качалась на качелях, пыталась дотянуться до неба и оторвать небольшой кусочек, а дедуля и бабуля глядели на меня со скамейки, улыбались и держались за руки.
Помогая бабушке ухаживать за котами и курами, а дедушке с заготовкой сена, я и не заметила, как пролетели три летних месяца, перетекли в осень.
Родители забрали меня обратно в город. Возобновились походы в детский сад. Каждый день тянулся монотонно и скучно. Осенние, зимние, а за ними и весенние будни было не сравнить с ярким незабываемым летом. Я трепетно оберегала воспоминания о бабушке с дедушкой, о котах и о приключениях, которые, возможно, никогда не будут описаны. Я старалась сохранить в памяти вкус бабушкиных пирогов, запах цветов с луга, громыхание двигателя и колёс трактора.
Когда наступило очередное жаркое время года, а мне исполнилось четыре, меня вновь отправили в деревню, ставшую родной и горячо любимой всего за одно лето.
Помню, словно это было вчера, что погода стояла пасмурная. Время майских гроз прошло, но небо хмурилось и плакало. Деревенские дороги размыло. Ноги увязали в грязи, пока я добиралась до калитки, а капли дождя уже пропитали сарафан.
В доме горел слабый свет, а в курятнике орал петух. Бабушка выбежала мне навстречу, поцеловала в обе щеки и увела внутрь.
В доме было так же пасмурно и уныло. В углах прятались тени, лампочки трещали и испускали слабое свечение. Солнечные зайчики разбежались и больше не прыгали по оконному стеклу. Комнаты потускнели, словно высохли и стёрлись все краски.
Первым делом я обошла все комнаты, чтобы найти дедушку, но его нигде не оказалось. Тогда я вопросительно взглянула на бабушку, она отвела глаза и сказала только:
— Он уехал отдыхать.
В дальнейшем на расспросы я получала исключительно такой ответ. Бабушка твердила, что дедушка всю жизнь усердно трудился, и ему положен заслуженный отдых.
Сама она заметно погрустнела, наверное, заскучала по мужу. А может обиделась, что он не взял её с собой отдыхать. Я тоже тосковала. Без поездок в поле на тракторе, без прогулок по городскому парку и без остроумных дедушкиных шуток лето казалось пустым, ненастоящим.
Не меньшим потрясением и разочарованием стало исчезновение коровы и моих друзей-кошек. Пушистые создания больше не шныряли по огороду и не составляли мне компанию за чашечкой чая на нашей секретной базе. Я искала им замену в лице стрекоз и муравьёв, но насекомые долго не задерживались на чаепитие и торопились ускользнуть по своим делам.
Даже погоде было грустно. Солнце выходило редко и ненадолго, словно не хотело огорчать нас своими переливами, не хотело напоминать о прошлом лете, когда дедушка ещё был с нами. Поэтому оно выглядывало из-за туч, разведывало обстановку, а затем пряталось в лабиринте опечаленных облаков.
Из-за частых дождей мне приходилось коротать дни в стенах дома. Бабушка целыми днями молчаливо готовила еду, кормила кур и ухаживала за садом, в свободное время сидела на стуле и непрерывно смотрела в одну точку. Иногда она словно пробуждалась ото сна и спрашивала о моих делах и настроении, но затем вновь уходила в себя.
Когда июнь остался позади, погода улучшилась, а я решила найти приключения за пределами бабушкиного сада.
Эпицентром активности в деревне можно было считать маленькую детскую площадку и продуктовый магазин рядом. Старушки сидели на лавочках, обменивались местными новостями и приглядывали за внуками. Дети катались с горки, закапывали друг друга в песок и гоняли мяч по дороге. Все хорошо друг друга знали, поэтому появление меня, неизвестной девочки, вызвало у детей шквал эмоций. Мне уступили место на качелях, пригласили играть в прятки и в песочницу. Мне было весело проводить время с ребятами, пока один маленький мальчик вдруг не узнал во мне девочку, которая ездила с дедушкой на тракторе прошлым летом.
— Ба говорила, что твой дедушка умер.
Дети с ещё большим интересом взглянули на меня. Они сомкнулись вокруг плотным кольцом и наперебой начали делиться тем, что им рассказывали родители.
Они утверждали, что дедушка, мой любимый и добрый дедуля, умер, но я отчаянно отрицала это. Я знала, что он просто уехал отдыхать. Просто уехал. Просто…
Я растолкала маленьких лжецов и убежала. Я не понимала, куда несусь, слёзы застилали глаза. Отчаянные оправдания вырывались наружу вместе со всхлипами. Очнулась я только тогда, когда наверху прозвучало:
— Не плачь. Дедушка просто уехал отдыхать. Те дети обманывают.
Я подняла заплаканные глаза и стёрла с них влагу. Я сидела под огромной берёзой, а рядом стоял и тепло улыбался маленький мальчик, мой ровесник. Он протягивал мне руку и предлагал дружбу. Я не могла ни согласиться, ведь он единственный, кто поверил мне.
Именно в тот день всё изменилось.
Просыпаясь каждое летнее утро у бабушки в деревне, я встречала его около своей кровати. Неважно, как рано я просыпалась, он всегда приходил до моего пробуждения. Мы вместе играли целыми днями под колючим солнцем, а в грозу сидели в моей комнате и разговаривали ни о чём, но в то же время обо всём на свете.
Он никогда не говорил, где живёт, не рассказывал о своих родителях. Казалось, что когда разговор забредал в эти темы, он печалился. Но от этого он не переставал мне нравиться. В деревне больше не было детей, с которыми я бы хотела общаться. И мне не нужен был никто другой. Он был моим лучшим другом.
Бабушке же он не очень нравился. Она никогда не здоровалась с ним, не приглашала за стол, даже не спрашивала, откуда он. Она его совершенно не замечала. Такое поведение моей добродушной бабушки очень задевало мои чувства и расстраивало меня, но я старательно списывала это на плохое настроение или на магнитные бури, о которых часто говорил усатый дяденька в телевизоре. У взрослых часто портилось настроение от этих странных бурь…
Но постепенно что-то начало меня тревожить…
Когда мне исполнилось семь, я вновь приехала в деревню. Сильно изменившись и повзрослев за год, я ожидала увидеть и изменения в друге. Наверное, он вытянулся в росте, может быть, сменил причёску.
Но меня ждал сюрприз.
Когда я, предвкушая наше радостное воссоединение, вбежала в бабушкин сад, то увидела, как он болтает ногами, сидя на трухлявой скамейке. Он не изменился. Не изменился, словно я и не уезжала никуда. Он оставался таким же мальчишкой, с которым я познакомилась несколько лет назад. Оставался всё таким же трёхлетним ребёнком…
На мои вопросы об этом он молчал и старательно менял тему. Я хотела добиться правды, выяснить, в чём дело, но меня всегда останавливало громкое и суровое «Хватит!» Мы ни разу не повышали друг на друга голос. И ни разу не ссорились. Я испугалась, что нашей дружбе может прийти конец. Поэтому я больше не начинала расспросы на эту тему.
Мы провели ещё одно весёлое лето, словно ничего не произошло. Я часто обращала внимание, КАК бабушка смотрит на друга, точнее, не смотрит совсем. Всё чаще подмечала, как рано он приходит, словно никуда не уходил. Странности, которых я раньше не видела, копились, вопросов без ответов становилось больше и больше. Но я молчала…
Затем пролетело ещё одно лето. И ещё. А спустя полгода бабушка приболела и переехала в город. И я больше не ездила в деревню… Я даже не успела его предупредить. Не смогла попрощаться…
Когда мне исполнилось тринадцать, папа поехал в командировку в тот район, где находилась старая деревня, и я напросилась с ним. Сказав, что хочу встретиться с подругой (которой у меня на самом деле не было), я направилась к старому, обветшалому дому.
Огород и тропинка заросли за полтора года высоченной крапивой и лопухами. Дверь была выбита и держалась на одной скрипучей петле. Стёкла в оконных рамах покрылись дождевыми разводами, местами были разбиты.
Едва войдя внутрь, я побежала в свою комнату, затем на кухню, в кладовку… Везде было пусто, как и подобает абсолютно заброшенному дому. Лишь дырявые кружевные занавески свисали с окон.
Может он переехал? Или сидит у себя дома? (а где его дом?) Или все те детские годы были лишь сном? Плодом бурной детской фантазии?
Слёзы разочарования градом покатились по щекам. Грудь сдавила тоска, я безумно скучала по нему. Всё это время я не переставала думать о маленьком мальчике, что остался в деревне. Я не попрощалась с ним, я предала его дружбу…
Но не могли же те загадочные детские годы быть выдумкой. Я помнила каждое лето в деревне даже спустя несколько лет. Словно вчера я охраняла вместе с другом маленьких жёлтеньких цыплят, чтобы их не унёс хищный ястреб. Словно вчера мы плакали над огромной грядкой лука, которую следовало прополоть до обеда. Словно вчера мы соревновались в пускании «блинчиков» на озере.
Почему же всю дорогу сюда я думала, что найду маленького мальчика в старом заброшенном доме? Сказку о не взрослеющем друге я придумала сама ещё будучи ребёнком, но теперь всё иначе. Наверняка есть разумное объяснение всем странностям, которые окружали меня каждое лето. Но нет никакого ребёнка в этом доме. Мой друг вырос, как и я, и больше мы никогда не проведём тёплое лето в деревне, гоняя мяч по двору и вылавливая лягушек из пруда. Пора уходить.
Последний раз заглянув в пустую кухню, я поплелась к выходу, громко шмыгая носом. Не хотелось покидать место, такое родное и любимое. В этом доме я провела всё своё детство.
Обернувшись и погладив скрипучую дверцу на прощание, я сделала шаг за порог и замерла от тихого и до боли знакомого детского голоса за спиной.
-Ты всё-таки вернулась…
