XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Одним прекрасным летним днём мужчина, возраст которого было затруднительно определить, лежал и сладко-пресладко посапывал на мягкой кровати. Его рабочий день по расписанию должен был начинаться в одиннадцать часов утра, но, как это по обыкновению бывало, он приоткрывал глаза не раньше обеденного времени. Никто до сих пор точно не знает, что особенного произошло именно в тот день: то ли преданный своему начальнику секретарь перед сном заварил и подал слишком крепкий чай, то ли звуки восточной скрипки эрху, доносившиеся до молодого (а может и не очень молодого) человека, защекотали его уши и заставили очнуться ото сна. Но не привыкший пробуждаться путём напряжения мышц живота мужчина резко вскочил и чудеснейшим образом оказался уже одетым и пребывающем на рабочем месте. На нём была накрахмаленная белая рубашка с жёлтым пятном размером с муху прямо на воротнике, немного скомканный галстук в горошек и помятый фрак. Его взгляд упал на именную табличку, гласившую «Директор ООО «Как же лень»». Он вздохнул и подумал: «Эх, как точно сказано…». Именно в этот момент уже следовало протяжно кричать: «Чаю!», но одна загадочная папка, аккуратно лежавшая на письменном столе и внушавшая директору сего заведения желание нарушить привычный порядок дел, привлекла внимание героя. Он взял её и прочитал: «Дело Ильи Ильича Обломова». Внизу он заметил загадочный чёрно-белый символ. А затем прищурил узкие глаза: «Да это же тот самый, про которого сам Гончаров писал! Неужели мои сотрудники отыскали его и заявили о вакансии в мою самую что ни на есть ленивую организацию?» С благоговением развязав слегка засаленную верёвочку, наш герой стал читать весьма любопытную характеристику:
«Илья Ильич Обломов — главный герой романа И.А. Гончарова «Обломов». Тридцать три года отроду, живёт на Гороховой улице Санкт-Петербурга, имеет в распоряжении слугу Захара. Ведёт неторопливую и отшельническую жизнь, большую часть времени лёжа на диване. Из особых примет имеет широкий восточный халат. Любит сирень. Была попытка отказа от бездействия под влиянием друга детства Андрея Штольца и возлюбленной Ольги Ильинской, но после разрыва с Ольгой возвращается к прежнему образу жизни. Сейчас проживает вместе с Агафьей Пшеницыной. При моём посещении постоянно восхищался её локтями. На вопрос «Что его погубило?» даёт ответ: «Обломовщина…». Обладает таким качеством, как лень. Считаю, что данная персона по праву может стать членом ООО…».
Не успел он дочитать до конца предложение, как послышался удар гонга, в ноздри ударил сильный запах лотосов и магнолии, в глазах затемнело, и перед ним закружился тот самый чёрно-белый знак. Герой погрузился в сон…
«Где я? В какой уголок земли перенёсся я?» — промелькнуло в мыслях у испуганного директора. Он попытался уловить потерянную мысль, но вместо этого нашёл то досье и заново с рвением принялся за чтение, но с каждым новым словом смысл будто ускользал, а вереницы букв преображались в причудливые рисунки, которые просто невозможно было расшифровать. Его ум был занят размышлениями:
«Но ведь Илья Ильич — чудесный человек… Конечно, я не могу его оправдывать, но даже сам Гончаров наделил героя удивительной способностью: чем более мы узнаём Обломова, тем больше симпатии и сочувствия он вызывает. И что же такое обломовщина? Откуда растут её корни?».
Тут директор ни с того ни с сего нашёл в себе силы подняться и найти на столе книгу под названием «Словарь русского языка для самых ленивых чайников». Сначала он стал искать определение среди слов на букву «А», но вовремя опомнился и продолжил разыскивать выражения на букву «О». Попытки были тщетны, он захлопнул книгу, но теперь обложка гласила: «Философия У-вэй». Что же это такое?
В его голове всплыли воспоминания о статье Н.А. Добролюбова «Что такое Обломовщина?». И это неудивительно, ведь мы, опираясь на мнение критика, привыкли думать, что Илья Ильич — это типичный представитель русского народа, отличающегося ленью и апатией. Однако возможной основой составления образа главного героя является китайское религиозно-философское учение даосизм, а именно принцип «У-вэй», предполагающий «отсутствие деяния». Недеяние не означает бездействие, а подразумевает отсутствие деятельности с особыми целями и прилагаемыми усилиями. Некоторую схожесть имеет Обломов с Лао-Цзы — древнекитайским философом, основоположником даосизма. Его имя переводится как «старый младенец». А И.А. Гончаров уже в начале романа сравнивает Обломова с младенцем. Один читатель, возможно, увидит в этом беспомощность и детскую непосредственность героя и скажет про него: «Добряк должен быть, простота». Читатель «поглубже и посимпатичнее» задумается и…
Конечно, обратит внимание на тот самый «настоящий восточный халат», апофатическое описание которого («без малейшего намёка на Европу, без кистей, без бархата, без талии») усиливает близость его образа жизни к древней азиатской философии. Подчёркнутая поношенность одежды, но в то же время сохранение «яркости восточной краски и прочности ткани» делают Обломова похожим на аскетов, проживающих жизнь «без излишеств» в монастырях и верных избранному пути. А «длинные, мягкие и широкие» туфли, в которые беспрепятственно проскальзывают ноги Ильи Ильича, словно «по фэншую» вписаны в интерьер места уединения героя.
Конечно, можно подумать, что мы присваиваем «лежанью» Ильи Ильича философско-нравственный характер и нарочно оправдываем его безделие, например, таким занятием, как созерцание. Но обратимся к трактату учения «Дао Дэ Цзин», который повествует нам о мироздании и способах познания самого себя. Книга состоит из двух неразрывно связанных частей: Дао и Дэ. Дао означает «путь» и является одной из основополагающих категорий в даосизме. Это высшее состояние бытия, определяющее его суть. Дэ — это нравственная сущность в самом начале Дао. Получается, что Дао выражает себя через Дэ, т.е. Дэ является носителем бесконечного пути Дао. Если проводить аналогию с романом И.А. Гончарова «Обломов», то понятие «Дао» соотносится с восточным халатом, который при этом в тексте является всего лишь художественной деталью, а понятие «Дэ» — это и есть центральный образ Обломова. Когда Обломов решает нарушить созерцательную пассивность и снимает с себя свой халат (сходит с Дао), то это приводит к разрушению обеих систем. Тем самым подтверждается наличие смысла в ходе следования принципу У-вэй, целью которого является слияние с Дао и нахождение той гармонии, которая не позволит разбить священный сосуд под названием «Мир».
Также согласно данной концепции, у всего, что существует во Вселенной, есть свои начало и конец. Однако важно дополнить, что все материальные вещи начинают движение к концу своего существования, чтобы, завершив жизнь, вернуться к началу. Так создаётся одно из положений даосизма о вечности того, кто следует Дао. В романе это убеждение прослеживается на двух уровнях: в образе Андрюши — сына Ильи Ильича Обломова и Агафьи Матвеевны Пшеницыной, а также в кольцевой композиции. Такой вид повествования объясняет идею о цикличности жизни, так как финал произведения предполагает продолжение, а точнее возвращение к исходу.
Обломов оказывается центром всего действия сюжета, своим бездействием подчиняя остальных героев романа. Так называемым последователем самого Ильи Ильича, продолжателем идей легендарного Лао-Цзы можно назвать Льва Николаевича Толстого, который известен своим учением о всеобщей любви, нравственном саморазвитии и непротивлении злу насилием. Оно базируется на даосизме и имеет многие пересечения в основных убеждениях. У писателя есть книга под названием «Неделание», где утверждается, что неделание — это не бездействие, а отказ от совершения ненужного, что приближает всё человечество к гармонии с природой и всеобщему согласию. «Получается, что и Л.Н. Толстого, и Обломова, и даже меня вполне возможно назвать восточными мыслителями, которые своим созерцанием сохраняют единство целого мира!» — наконец осенило нашего героя.
Внутри него что-то вдруг защекотало. Он лениво почесал живот и почувствовал, что прежнее одеяние исчезло. Теперь же широкий восточный халат покрывал мягкое тело, и окружали его стены традиционной китайской усадьбы. На одной из них величественно возвышался символ «инь и ян». Он сидел на скромной циновке за круглым столом, а перед ним лежала книга в удивительном переплёте с изображённым восточным мудрецом, но что-то знакомое или даже скорее «обломовское» прослеживалось в его созерцательном взгляде и кроткой улыбке. А под этим изображением золотились изящные иероглифы, которые в один момент стали понятны нашему герою, и они гласили: «Когда человек дойдет до неделания, то нет того, что бы не было сделано».
