Нужно ли в литературе устанавливать возрастные ограничения? Вы удивитесь, но нет, не нужно. Даже более того: я продвигаю литературу без границ, и у меня есть на то основания. Кого-то возмутит моя безаппеляционность, предполагаю. Кто-то заподозрит меня в желании эпатировать читателя. Но это вовсе не так. Более того, я пойду еще дальше, хотя это и не является темой сегодняшнего сочинения, я напишу ответы на те вопросы, которые мучают современных литераторов, издателей да и просто мыслящих людей. Почему? Да потому что на этих ответах основывается мое мнение относительно возрастных ограничений. Итак… Почему современные подростки практически не читают? (У меня очень много неглупых друзей, которые не хотят читать, а если это делают, то только по необходимости и в кратком изложении). Почему пустуют библиотеки? (А они пустуют, ибо знаю это из первых рук, родственница – работник одной из Владивостокских библиотек). Почему книжные магазины завалены книгами, которые не то что не покупают, даже от скуки в руки не берут? (И это мне знакомо не понаслышке, живу в доме, где на первом этаже находится книжный магазин, общаюсь с продавцами). Вопросы злободневные, вопросы актуальные… И игнорировать их или камуфлировать нет никакого смысла. Подростки не хотят читать. Я имею в виду не тех умненьких деток, которые сопрягают свою будущую стезю с литературой. Я говорю о большинстве своих ровесников, неглупых, замечу, индивидуумов в рамках нашего удаленного от центра и культуры Владивостока. Нет, дело не в компьютерных видеоиграх, не к ночи будут они помянуты. И не в генных мутациях, идущих в наш город через модифицированные продукты из Китая. Подростки не хотят читать, потому что это не интересно. Я не встречал книг современных авторов, ориентированных на молодежную аудиторию, которые бы вызвали у меня интерес. Думаете, не пытался? Как бы не так! И рекомендованный для «Сириуса» список литературы пытался осилить. Но «не зашло», как нынче выражаются. И это еще мягко сказано. Совсем «не зашло»! Уж лучше по пятому кругу прочитать рассказы Куприна или бессмертное творение Сэлинджера, понаблюдать за дуэлью Печорина и Грушницкого или мысленно поучаствовать за драками на страницах Чейза. Старо, но интересно. Дело не в конкурирующих компьютерных играх и не в ослаблении умственных способностей у нас, подростков. Есть единственный критерий: интересно – не интересно. Это как в еде: вкусно — не вкусно. По этой же причине и прибывают в перманентном ожидании покупателей книжные магазины, и в библиотеках не наблюдается аншлага. Нет, я не имею права говорить за всю страну. Может, в Москве или другом крупном городе книги нарасхват, и встретить подростка с книгой Людмилы Улицкой в руках – это дело обыденное. Но среди своих знакомых я такого не видел. Что-то надо перекроить. Изменить в корне все: возраст писателей, пишущих для молодежи (ну как может шестидесятислишнимлетний человек написать актуальную книгу, ориентированную на аудиторию подростков?!!), сюжеты (то, что написано в прочитанных мною книгах современных авторов неинтересно, несовременно, нудно…), стиль (эти бесконечные усыпляющие описания природы и предметов, столь характерные для некоторых писателей вызывают в лучшем случае слезоточение, в худшем – сами понимаете какие позывы). Есть и другая сторона медали: некоторые писатели стараются заманить читателей эдаким панибратским заигрыванием. Но такая стратегия приводит к противоположному эффекту, читатель никогда не потянется к такому автору, не будет его уважать. Когда пожилая дама-писательница выбирает такой путь, то кроме жалости и неловкости это ничего не вызывает. Или когда преклонных лет дедушка-автор, засевший в литературе, как солдат в окопе, начинает живописать что-то из жизни современных подростков, используя язык из своего детства, развивая допотопные унылые сюжеты, то хочется крикнуть в сердцах: «Зачем? Зачем ты написал это? Потому что хочется кушать?!!» Итак, моя позиция: не нужно писать о том, что вызывает у современных молодых людей отторжение и неприятие, не нужен нам ни натужный патриотизм, ни оторванные от жизни сюжеты. Литература должна быть интересной, вкусной, и тогда книга медленно, но верно займет свое место в жизни современного подростка.
Я умышленно издалека подхожу к своей основной теме, так как надо видеть проблему многосторонне, а не однобоко. Если бы я не обозначил ситуацию о нежелании подростков читать, то возможно ли найти ответ на самый главный вопрос: нужны ли возрастные ограничения в литературе? И почему я так категоричен, провозглашая, что никаких подобных ограничений быть не должно?
Что такое ограничения? Это своего рода запреты. Если молодого человека, который постигает мир, пытается найти ответы на волнующие его вопросы, поставить перед стеной жестких запретов, то сработает обратная реакция – он найдет массу способов нарушить эти законы. Так было всегда, так будет и на этот раз. Нет, литература как не интересовала его, так интересовать и не будет. А вот причинные места в художественных произведениях непременно вызовут нездоровое любопытство. Сторонники запретов этого добиваются? Вряд ли. Но это лишь одна сторона медали. Самая очевидная.
Вторая же сторона требует более детального объяснения. Вот мой ровесник по какой-то причине остался без дела – то ли компьютер перегрелся, то ли девушка продинамила и в последний момент отказалась от встречи. Он вяло подходит к книжному шкафу. Он смотрит на пыльные корешки домашних книг. Берет одну… И вот тут начинается таинство. Я считаю именно это движение отправным моментом дальнейших событий. Здесь главное, чтобы никто его не отвлек: чтобы не зазвонил телефон, не ворвалась в комнату мать с просьбой вынести мусорное ведро, чтобы не запросил своего желудок. В моей истории все случится по этому, благоприятному, сценарию. И вот уже мой сверстник, вытянув книгу, несет ее в свое диванное логово. Думаете он читает имя автора, аннотацию? Как бы не так! Сначала он лениво пролистывает книгу в поисках картинок. Не верите? Напрасно! Среди иллюстраций он видит даму в старомодном платье с зонтиком, на следующей – унылый корабль с грустным дядькой у борта. Поморщившись, он читает: Иван Бунин «Человек из Сан Франциско». «ДанунА!» — морщится мой герой и, не потрудившись встать с ложа, кидает книгу под диван.
Однако, сюжет может развиваться и по другому пути. Рандомно в руках юноши оказалась другая книга. Он так же выискивает картинки, где брутального вида парни прижимают грудастых сочных дев. «Фу!» — скажете вы. Вы, но не он! Чтобы удостовериться, что его не надули, мой пытливый ровесник заглянет в середину книги, чтобы убедиться в том, что книга про то самое, что ему на сегодняшний день интересно. И вот он читает: «Прикрывая собой пышнотелую блондинку, Майк рванул к двери, сделав два выстрела, узкоглазый упал, открывая доступ к долгожданной свободе…» После этого, мой придирчивый герой поудобнее умастится в логове и тут часа два-три его лучше не трогать. «Отвратительно и банально!» — сбрызнет меня ядовитой слюной оппонент. Но поверьте мне, так в большинстве случаев происходит у моего ровесника приобщение к таинству чтения. Я не идеалист и ни в коем случае не говорю, что вслед за такого рода книгами мой герой примется за Достоевского, что в его однообразную и примитивную жизнь хлынет настоящая литература. Нет! До этого нужно дозреть, дорасти, надо дать своим мыслям настояться, как борщу, а душе выпростать свои крылья из кокона. Надо дать время и ни в коем случае не отпускать комментарии типа: «И ты читаешь ЭТО?!! Нашел, что читать!» Не надо навязывать свое мнение, совать в руки книги Рождественского или Улицкой, возможно, отрок и сам вызреет до подобных авторов. А может и нет. Но это его, и только его дело.
Поделюсь своим опытом, хотя я не большой любитель выставлять свою жизнь напоказ, да и примером для подражания себя не считаю. В очень юном, можно сказать, детском возрасте я тоже извлек из книжного шкафа потрепанную книжку. Посмотрел картинки. С черно-белых фотографий на меня смотрел мужчина. По мере того, как я листал страницы, мужчина становился старше и что-то страшное происходило с ним, он явно от чего-то страдал, болел. Это было видно по костылям, по его обтянутому серой кожей черепу. А вот он уже лежит с закрытыми глазами, практически труп. Страшно. И одновременно интересно. Читаю название книги: «Николай Островский. Письма». Читаю и не могу оторваться. Чего-то совсем не понимаю, о чем-то лишь догадываюсь, но никогда не забуду те эмоции, которые во мне вызвала эта старая, незаметная книга. Да, родители видели, как я несколько месяцев не выпускал книгу из рук, но никто ничего не говорил и ни о чем не спрашивал. Не то чтобы игнорировали, просто отнеслись к этому нейтрально. До тех пор, пока я не спросил: «А чем болел Николай Островский?» «Болезнь Бехтерева», — получил я ответ. И все. Никто и никогда в нашей семье не регламентировал мои читательские предпочтения. Никто не выбивал у меня из рук толстенного Декамерона, не стебались надо мной, когда я в 14 лет пытался для себя решить, кого же на самом деле любил князь Мышкин – Аглаю или Настасью Филипповну. Никто не стыдил меня, когда я был замечен с книгой неизвестного автора «Радость секса». Не устраивая книжных дискуссий и обойдясь без назидательных советов, мои родители сделали для меня главное – они не ударили меня по рукам, не отбили желания просто стать читателем. Именно поэтому есть, спать и читать для меня естественная человеческая потребность.
Последняя книга, которую я прочитал, — «Чемоданный роман» Лоры Белоиван. Я не мог пройти мимо такого события, так как Лариса Геннадьевна – наш Приморский писатель. Большую часть жизни она прожила во Владивостоке, работала буфетчицей на судах, дневальной в гостиницах для моряков, уборщицей в типографии «Дальневосточный Моряк», затем стала писать книги. Меня очень привлекают такие личности, которые создают свои литературные произведения, опираясь исключительно на собственный жизненный опыт, а не бравируют высшим филологическим образованием. Это субъективно. Белоиван – одна из них. Начав читать эту книгу, я страстно захотел увидеть саму писательницу. С многочисленных фотографий, взятых из сети, на меня смотрела огромная, как туча, с нагловатым взглядом женщина, я бы сказал, бой-баба, настоящая, своя, просоленная морем. Это было прямое попадание! Внешность автора и содержание книги, стиль написания составляли полный консонанс. Я «проглотил» книгу на одном дыхании. В ней нет ответов на вечные вопросы, в ней нет каких-то глубинных тем. Но «Чемоданный роман» для меня – это минное поле, где на каждом шагу подрываются виртуальные снаряды: это и ненормативная лексика, и грубоватый юмор, и неожиданно-крутые повороты сюжета, и много такого авторского, названия которому я не знаю. Для меня это «вкусная» книга. Что я понял о личности автора? Что автор –не ханжа, она говорит со своими читателями на современном языке, причем нисколько не заигрывая с ним. Расположило и то, что в нем точно подмечены детали нашей владивостокской жизни. Прочитав эту книгу, я почувствовал, что стал взрослее, мной был преодолен еще один этап в жизни, мне открылась такая сторона жизни, о которой я и не подозревал. Спасибо автору! Остается только добавить, что у книги есть возрастные ограничения «18+».
Упомяну еще одно произведение – «Пиковая дама» Людмилы Улицкой. Книга не имеет возрастных ограничений. Сюжет прост: вредная бабка отравляет жизнь близким. У меня возникла ассоциация: так в войну обреченный на смерть солдат, старается забрать с собой на тот свет как можно больше врагов. Не знаю, ставила ли себе именно такие цели старуха, но то, что своей токсичностью она сократила продолжительность жизни домочадцев, вне всяких сомнений. Мораль до боли очевидна: нелюбовь и эгоизм разрушают все вокруг, убивают все живое. Рассказ написан профессионалом, об этом говорит все, от правильно подобранных образов до мастерского воплощения сюжета. Но, к сожалению, это не моя литература. Несмотря на то, что в рассказе подымаются важные общечеловеческие темы, я не стану читателем книг Людмилы Улицкой, ибо мне это не близко, не интересно, к тому же мне не понравился стиль написания, тяжелый синтаксический ряд, перегруженный изобилием эпитетов. Если мне захочется окунуться в мир духовной литературы, я обращусь к классикам. С моей точки зрения, Лермонтов раскрыл эту тему гораздо интереснее. Его Печорин, хоть и разрушитель, но делает это красиво, в отличие от бабки. И еще, пожалуй, самое главное. Я не верю в жизнеспособность сюжета «Пиковой дамы», в весь этот старческий абьюз. Я не встречал таких семей, где девяностолетний человек мог бы безнаказанно отравлять жизнь своим родным. Ведь потерпевшая сторона – это взрослые адекватные люди, способные урезонить выжившего из ума человека. Нет, я не жестокий человек, регулярно кормлю голубей, кошек, и под мерами воздействия на старушку вовсе не подразумеваю избиений или оскорблений. Есть много бескровных способов справиться с токсичным поведением старой женщины, например, игнорировать, не общаться какое-то время, оставить дома одну на продолжительное время, и ситуация изменилась бы. Но автор рассказа не захотела такого развития сюжета, ей почему-то понадобились две краски – черная и белая, в результате чего описываемые события напомнили театр абсурда, где мышь поедает кошку, а собака лает хвостом. После прочтения так и хочется крикнуть: «Людмила Евгеньевна, я вам не верю! Не бывает такого! Вот обратная ситуация, где родственники измываются над беззащитными стариками – сколько угодно!» Видел я их с потухшими глазами, когда читал свои стихи в Доме престарелых на Седанке. Раздирающее душу зрелище, скажу я вам…
Литература – это вид искусства. С какой целью кто-то ратует за возрастные ограничения для молодежи? Неужели непонятно, что она и без того не желает читать. Не надо ханжить! Если кто-то из моих сверстников пожелает насладиться «вредной» литературой, он это непременно сделает, минуя библиотеки и книжные магазины. Как? А вы не догадываетесь?!! И почему сейчас заголосили именно про литературу? Есть и другие виды искусства, например, живопись, скульптура, опера, балет. Давайте наденем трусы на Давида, пришпилим к причинным местам Данаи фиговые листочки, удлиним юбки в балете и скажем, что Травиата – это не то, что вы подумали, а чиновница из владивостокского департамента по труду и занятости населения. Так нет же, надо было ударить по самому больному, самому уязвимому месту, то есть по литературе. Как говорится, не жили богато и не станем наживать, то есть молодежь не читает и не надо начинать.
И еще интересно, каким образом и чьими силами будут воплощаться в жизнь эти самые возрастные ограничения? Да-да, кто именно будет решать: это читать в 12 лет, а вот это только по достижении 15-ти, ну а это только после рождения детей. Так и вижу этих пожилых людей с усталыми лицами, которые накладывают вето на «Тихий Дон» Шолохова, поскольку там много неприличного, на «Даму с собачкой» Чехова, ибо там сплошное непотребство с точки зрения морали, на «Суламифь» Куприна, потому что весь рассказ именно «об этом»! Ну а Набокова с его «Лолитой» и творения Пауло Коэльо эти моралисты с горящими глазами выволокут на площадь и приговорят к сожжению. Не удивлюсь. Запрещали же в свое время «Муху Цокотуху» за безнравственность, и Есенин был в опале из-за таких вот ревнителей и блюстителей нравственности.
Последняя книга зарубежного автора, которую я прочитал, это «Бойцовский клуб» Чака Поланика. Уверен, что книга рассчитана на молодежную аудиторию, так как вряд ли она заинтересовала бы поколение зрелых людей. Произведение было написано автором в 1996 году, поэтому не побоюсь причислить его к современной литературе. С одной стороны, книга произвела на меня значительное впечатление, но, с другой стороны, она не оставила того радостного послевкусия, как, например, оставляют рассказы Чехова или Куприна. У меня вырвалась метафора «значительная», и это самое верное слово, которое отражает мое состояние. Можно ли сказать, что книга учит добру, воспитывает в молодежи нравственность? Скорее, нет, чем да. Раздвоение личности, мыловарение из человеческого жира, перманентные драки, взрывы и убийства… Я даже не рискну выразить основную идею книги, так как она постоянно ускользала от меня. Но! Ее однозначно стоило прочитать. Я ухватил тему одиночества человека в современном мире, и эта тема нашла отголосок в моей душе. А теперь посмотрим на произведение с другой стороны, с точки зрения пресловутых возрастных ограничений. Обилие сцен насилия, ненормативная лексика, кровавые бои и сплошное безумие. Разве не повод убрать книгу с полок магазинов и библиотек и поставить на ней «18+»? А, собственно, почему? Из страха, что молодые люди будут собираться по подвалам и устраивать кровавые расправы друг над другом? Сомневаюсь. Этим занимается, скорее, не читающая часть молодежи, ибо книжные напутствия для этого, увы, не нужны. А может, кто-то боится, что, прочитав книгу, все кинутся в поисках жира для изготовления мыла? Еще маловероятнее. И взрывы никто не будет устраивать, как Тайлер Дерден. А вот материться молодежь будет продолжать, только книга здесь не при чем, они и без книжек это благополучно делают.
Итак, я высказал свою позицию достаточно четко: литература не должна иметь никаких возрастных ограничений. Предложенная концепция – это тупик, так как это либо подогреет нездоровый интерес к определенным книгам, либо окончательно отобьет желание у молодежи читать. Поэтому я заявляю: Читать! Вредно не читать! У меня все.
Выговский Илья