XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»
Быстро бегут годы, прошлое остаётся позади, на смену приходит новое поколение, но не уходит наша история, не стирается память народа. И наши корни будут крепкими до тех пор, пока мы будем помнить наших родных и близких, хранить и оберегать традиции наших бабушек и дедушек.
Рахимжан, вздрогнув, открыл глаза, и дрожь пробежала по всему телу. Перед ним стоял, что-то бурча, немецкий солдат с отвратительным лицом и толкал его в бок своим тяжёлым ботинком.
Не немецкий ли это солдат? Рахимжан, приподнявшись, пытается нащупать автомат своими обессилевшими руками. Но фашист, толкая прикладом автомата, приказывает ему встать.
Рахимжан, не отрывая глаз с врага, собрав откуда-то силы, подняв своё окровавленное и ноющее тело, встал на ноги. Онемевшая спина и раненая нога нестерпимой болью отражались в его сердце. А кругом тишина. Только набегающие чёрные волны бились о крутой берег, море всхлипывало и рычало.
Немецкий солдат стоял как холерный жук, уничтожающий всё вокруг. В его жестоких серых глазах не было ни капли жалости. Угрожая автоматом, фашист торопит раненого идти в сторону дощатого сарая, который находился у самого берега.
Придя в сознание, Рахимжан понял, что попал в плен. Как же так всё вышло?
Вспомнил, как немецкие войска начали кровопролитное наступление на Крым. Наши сосредоточились на встречном огне. Грохотала и дрожала земля. Из-за туч появились самолёты с чёрными крестами. Кругом начали падать бомбы. Одна из них упала и взорвалась рядом с артиллеристами…
Рахимжан был юношей, повидавший и жизнь, и войну. Когда в селе Старый Студенец Буинского района Татарской АССР образовался колхоз, он, получив образование, работал агротехником. После призыва в Красную Армию окончил полковую школу Киевского военного округа и стал артиллеристом. Был младшим командиром.
Тревожные времена. Фашистская Германия держит Европу в огне. Гитлеровские войска вошли в Польшу и вот уже на границе нашей страны. Красная Армия бьёт в набатза «освободительный поход».
Рахимжан в составе артиллерийского полка идёт воевать. Его полк движется в Львовском направлении. Западная Украина присоединяется к СССР. Наши войска стоят лицом к лицу против Гитлеровских захватчиков. Однако в это время наше военное оснащение было недостаточным.
Первое боевое крещение дивизия, где служил Рахимжан, получила в Советско-финской войне. Точнее на линии Маннергейма. Развернулась кровавая дуэль, белый снег был весь пропитан кровью. Сколько смертей пришлось увидеть за две войны юноше, который в мирной жизни выращивал хлеб для людей.
После завершения Советско-финского конфликта он, здоровым и невредимым, возвращается в родное село.
Два месяца мирной жизни! Вернувшись в звании офицера, Хусаинов Рахимжан женится на дочери Алиуллы Нурлыбанат. Но не долгим было счастье молодых. Ох, этот жестокий мир, кровопийцы снова разожгли огонь войны. На этот раз фашистская Германия.
Двадцать дней прожил с женой Нурлыбанат. Повидавший две войны, двадцатишестилетний Рахимжан снова надел солдатскую шинель.
Но первыми эшелонами его на фронт не отправили. Он остался в Казани формировать артиллерийские полки. Встретил своих бывших боевых товарищей по прошедшим двум войнам. Они, с рюкзаком за плечами, идут в самое пекло, а он их провожает. Чувствует неловкость перед своими бывшими однополчанами. Глаза их печальны, тяжело смотреть. Рахимжану кажутся во взгляде товарищей укор и презрение.
И, не раздумывая, он пишет рапорт об отправке его эшелоном на фронт.
По воле судьбы направляется в Крым, который был весь в огне.
Вместе с морским десантом приходилось переправляться по морю. Тяжело было думать молодому человеку о том, что в любую минуту, днём или ночью он может погибнуть среди холодных волн. Внезапно появляются фашистские самолёты, зенитки начинают обстрел, осколки железа дождём валятся с неба. Но судьба благосклонна: бомбы разрываются спереди, сбоку и поднимают из волн только фонтаны. И в душе радость, что на этот раз остался жив. Но радость эта только на несколько часов, так как плывёшь среди огня.
Красноармейцы и матросы вот уже несколько недель держат тяжёлую оборону. Мужество советских воинов ещё больше разозлило гитлеровцев, они начали звереть. В эти тяжёлые условия обороны Севастополя попадает Рахимжан. Артиллерийский огонь усилился, так как главнокомандующий десантных войск подключил всё резервное артиллерийское оружие.
В июне сорок второго года гитлеровские войска ещё раз, с ещё большим натиском начали атаку, но не смогли прорвать оборону, потому что любящий и обороняющий свою землю солдат будет гвоздём стоять на её защите.
Настоящие герои были награждены. И Рахимжан обрадовался своей первой медали «За мужество». Его артиллеристы умелые и бесстрашные. У каждого в душе ненависть к врагу, а ненависть прибавляет ещё больше силы для борьбы.
Немцы приготовили второе ужасное наступление на защитников Севастополя. Пришлось это на начало июля сорок второго. Вражеские самолёты обрушили бесчисленное множество бомб. Несколько бомб взорвались около артиллерийских орудий, и находящегося в окопе Рахимжана, всего окровавленного, выбросило взрывной волной в сторону…
Жестокий немецкий солдат, толкая автоматом, погнал его на сборный пункт. Возможно, под дулом автомата, судьба ведёт его к неминуемой гибели? Состояние фронтового воина ясно, он стремится победить врага. Но «крылья пленного надломлены», его ожидают унижения.
Жалобно плачет море. Из дощатого сарая доносятся стоны раненых пленных. И Рахимжан, собрав последние силы, под прицелом автомата, подошёл к этому сараю. Один из военнопленных подошёл к нему, поделился последней каплей воды из фляжки, осмотрел раны.
Четыре раны и контузия привели его в плен. Вот так начался плен, продолжительностью в три года, у подножия горы Сапун близ Севастополя. Его автомат, медали и ордена, многие погибшие боевые товарищи и его пролитая кровь остались в этой святой земле. А истерзанные душа и тело Рахимжана прошли через четырнадцать лагерей, можно сказать через четырнадцать кругов ада.
Жанкуй, Корол, Белая церковь, Славута, Владимир – все наши города, которые были захвачены гитлеровскими войсками. И каждый из них был превращён в лагеря смерти. Возле лагерей не осталось ни травинки. Похлёбка из кухни тоже была из отвара травы. Обессилевшие, истерзанные и израненные пленные ожидали смерти.
Один раз Рахимжан попал в лагерный лазарет. О лечение не было и речи, облегчало состояние только то, что не гнали на работу. Однако, проснувшись утром и увидев два бездыханных тела, лежавших рядом, нагоняли ужас. За лагерями оставались безымянные могилы. При виде погибших в плену знакомых товарищей, душа Рахимжана содрогалась.
В концлагерях гитлеровцы делили пленных по сортам. Русские относились к четвёртому сорту и вынуждены были жить в грязных бараках. Людей четвёртого сорта морили голодом, холодом и отправляли на самые трудные работы. Ряды пленных каждый день редели, пришедшие на их место пленные приносили с собой радостную весть о том, что гитлеровские захватчики вынуждены отступать, так как фронт продвигался на Запад.
Все пленные концлагерей были обречены на смерть. А Рахимжана от смерти спас случай: военнопленные офицеры все были собраны в лагере смерти. Их ожидали пытки, допросы. Вместе со ста десятью военнопленными Рахимжана погнали в Западную Германию, близ Магдебурга, в город Бланкенбург. Условия были нечеловеческие: на работу водили маленькими группами, рядом рычали собаки, на ногах деревянные башмаки, переклички пленных, на ночь раздевали людей, а тюремные полосатые халаты запирали, вместо паспортов на шее висели бирки с номерами.
У подножия горы, близ Бланкенбург – Гарц, находилась курортная зона немцев. Сюда, по железной дороге, начали часто подъезжать для лечения эшелоны с ранеными немецкими солдатами. Фронт всё приближался и приближался. Пленные видели, как в небе кружились Советские самолёты, смело сбрасывали бомбы на заводы, железные дороги фашистов.
Однажды Рахимжана, в составе шести человек, отправили ремонтировать после бомбёжки железную дорогу. Немцы так торопились, что даже их собаки, казалось, лаяли «Шнель! Шнель!»
Крым, Сапун гора были уже освобождены. А здесь, у подножия горы Гарц, всё ещё продолжались мучения русских, «особо отмеченных», военнопленных.
Но чувствовалось, что война близилась к концу, потому что немцы сами начали повторять: — «Гитлер капут!»
И вот фашисты собрали всех ста десятерых военнопленных (среди них был и Рахимжан) и погнали к карьеру.У каждого мелькнула мысль, что их ведут на расстрел.
Неужели им суждено погибнуть в этом «каменном мешке?» Нет. Немцы подарили американцам Советских военнопленных, в надежде сохранить свои никчемные жизни.
Группа пленных и Рахимжан шли по шоссе, стуча деревянными колодками. Американские солдаты проводили их снова в лагерь, здесь их впервые накормили, поменяли одежду.
Союзники, собрав всех офицеров из бывших пленных, начали уговаривать перейти на их сторону и уехать в Америку.
Мысли о Родине на протяжении всех этих мучительных лет ни на минуту не оставляли Рахимжана. Ни красота гор Гарц, Сапун не могли заменить ему дом с соломенной крышей, большой Старый Студенец возле речки Свияга. Кто-то, может, повернулся в сторону Америки, но Рахимжан с большинством товарищей сел в эшелон, который направлялся в сторону Советского Союза.
Но на Родине солдата ожидал ещё больший ад. Их арестовали, били плетьми, морили голодом, устраивали допросы, гнали на работу. Охраняли их «свои же» и это было ещё обиднее и горше. Увеличивались безымянные могилы, пополнялись ряды ГУЛАГа.
Пройдя все круги ада, они вернулись на Родину в надежде на мирную и счастливую жизнь.
Но оказалось, что поверженную голову меч всё равно сечёт. После тщательной проверки СМЕРШа, вернув герою – солдату Рахимжану ордена и медали, отправили домой.
Так закончились мучения солдата.
В родном колхозе Хусаинов Рахимжан работал агрономом, был удостоен большой серебряной медали ВДНХ. С верной женой Нурлыбанат прожили долгую счастливую жизнь, родили и воспитали шестерых детей и семнадцать внуков.
После выхода на пенсию, до конца своих дней служил имамом в мечети, а в священной молитве изо дня в день звучали пожелания мирной и счастливой жизни без войн.
