Каждое дуновение ветра хранит свои секреты.
Лес оживал от непродолжительного утреннего затишья. Всего пару мгновений, когда ночной шум стихает, уступая дорогу рассвету.
Тишину разрушил громкий хруст веток в глуши и недовольное фырканье. В это время в лесу не спит лишь хранитель его секретов. Ивет уже несколько веков тщательно следила за этим местом. Ей следовало обойти и проверить каждый вход в волшебную часть леса, загнать всех пикси домой и, самое главное, убедиться, что никто из людей не забрел в запретную часть леса. Добраться по лесным тропинкам у людей не выйдет, это Ивет точно знала. Сама природа защищает такие места: непроходимые заросли ежевики, густые кроны деревьев и гладь заросшего пруда в чаще леса. Туда вели кроличьи норы и трещины в стволах старых деревьев. Проходов было множество, и спрятаны они были в самых неожиданных местах.
Хранителей выбирает сама природа, и Ивет с самого рождения была назначена хранить эти места. Она пришла сюда маленьким и неопытным огоньком, искрой великой магии, со временем обретшей форму.
Сначала за порядком следить было тяжело, но со временем девочка начала изучать магию природы. Стало легче. Теперь по лесу то там, то тут появлялся яркий свет огненных лисичек, призванных девушкой на помощь. Могущество хранительницы росло с каждым днём. Сейчас Ивет была самой сильной ведьмой в этом лесу.
Сегодня она, низкая, немного неуклюжая, увешенная всевозможными мешочками и пузырьками, укутавшись в теплую мантию, прогуливалась по давно знакомому маршруту.
К полудню утренние дела были закончены, яркие огоньки вдали исчезли по щелчку пальцев. Девушка направилась к речным девам за чешуей для одного из своих заклинаний. Недавно в лес опустилась стая черных журавлей. Одна из птиц оказалась ранена, и хранительница хотела ей помочь.
Дев не пришлось долго искать. Они плескались в озере рядом с берегом. Это одни из немногих обитателей леса, кто был искренне рад попасться на глаза человеку. Завидев Ивет, речные создания метнулись к ней. Девы не могли выйти из воды, поэтому, когда хранительница наведывалась к ним, длинный разговор о всех новостях леса был неизбежен. Рассказав о расшумевшихся на кануне пикси, о чудо-птицах, свивших себе гнездо на верхушке сосны и о новых проделках дядюшки Лихо с грибниками, Ивет перешла к делу. Речные девы сняли с хвостов чешуйки . Поблагодарив и пообещав забегать почаще, ведьма отправилась в запретную часть.
Нырять в пруд девушке не хотелось, поэтому она выбрала другой путь. Дойдя до ближайшего вяза, взяла шляпу в зубы и поползла наверх в центр густой кроны. Пока Ивет карабкалась, ей в голову влетела одна из давно позабытых мыслей: «Скоро наступит осень». Осень — это самое тяжёлое время в жизни любого хранителя. Нужно собрать всех к спячке, проследить за припасами и успокоить недовольных фей. Да, Ивет не очень любила маленьких, вечно чем-то недовольных фей.
Раздвигая ветви, она выбралась на другую сторону. Перед глазами возник знакомый вид сказочного леса. Маленькие, поросшие мхом землянки гномов под ногами. Крупные бутоны цветов, вокруг которых кружили бабочки. Вдалеке виднелась деревушка эльфов, дым валил из труб, слышались веселые голоса детей. Деревня жила своей жизнью. «У них тоже будет много дел на осень,» – подумала Ивет. Она направлялась к кикиморе. Покосившаяся избушка на краю болота встретила девушку сладким запахом пирогов. Старушка-кикимора быстро накрыла на стол: она ждала гостью сегодня. Ей не терпелось поделиться своим беспокойством. Русалки последние время часто стали водить путников в лес. Старушка остерегалась появления людей в здешних местах и просила хранительницу разобраться. За разговорами пролетел весь день.
Только к вечеру уставшая девушка вернулась домой. Кинув шляпу на кровать и переодевшись, она приступила к делу. За окном дневные птицы исполняли свои последние трели, а Ивет присела за ступку с чешуей речных дев, листьями сон-травы и пером столетнего ворона. Спускались сумерки, свет луны, пробиваясь сквозь кроны деревьев, падал на влажную траву. Приготовив снадобье, Ивет легла на кровать. Завтра будут новые заботы.
Где-то вдали слышались шаги дедушки лешего, переливчато пели соловьи, под полом суетились мыши.
Лес спит лишь мгновение между днем и ночью, между зорькой и рассветом, и хранительница леса знала это как никто другой.
