XII Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Баллады ваших уст

Я слушал бы вечно.

Вы так прекрасны,

Хоть и бесчеловечны.

I.

   -Приветствую тебя, мой милый зритель! Приветствую и тебя, уважаемая публика! Здравствуйте, достопочтенные дамы и господа! Виват и вам, простаки с простушками и маленькими босыми простаненками! Имя моё-Шут. И я крайне рад вас всех видеть. Сегодня я хотел потешить вас умопомрачительными шуточками и ухохотательными выходками. Но солнце уже зашло, на небе подмигивают нам диковинные жемчужинки, которые вот-вот скроются за серыми тучами, а в лицо нам дует ветер свободы. В такую погоду полагается рассказывать истории. Пускай сидят по домам остолопы, спят в своих кроватях простофили и выпивают в кабаках неудачники. А мы с вами, как того и предписывает нам ветер с тучами, будем слушать и рассказывать ужасающие легенды, любопытные истории, быль и небыль-Шут ловко подпрыгнул на месте, ударяя одной ногой о другую, приземлился, тряхнул плечами, фыркнул, как конь, так, что публика загоготала и рассмеялась, и убежал в свой балаганчик, оставив людей в нетерпеливом ожидании.

Пока наш Шут делает приготовления в своём балаганчике (а приготовления были весьма серьёзными), мне стоит сказать несколько слов о нем самом и о его зрителях. Что же, наш любимый Шут был умён и хитер. Он умел производить впечатление на публику. Люди его обожали и приходили на все представления: чопорные богачи в своих смешных костюмах и париках (они и сами были похожи на шутов), их выбеленные жены с вечно поджатыми губами и перетянутые корсетами, с десяток слуг, которые безуспешно пытались утихомирить их безобразных, невоспитанных отпрысков; любили его и бедняки, приходившие со своими тощими, ободранными семьями. Они были вынуждены сгибаться в три погибели перед каждым наевшимся лицом с остатками свинины на зубах, перед каждыми поджатыми губами и даже перед маленькими нахальными и жестокими личиками. Заглядывали к Шуту и его коллеги: театральные труппы, бродячие музыканты, факиры и фокусники.

Конечно, на представлениях Шута соблюдалась строгая иерархия посадки. Зрители голубых кровей усаживались на деревянных стульях в первых рядах. Эти стулья тащили за каретами их бедные слуги. А все, кто был ниже статусом, садились на сырую землю через несколько метров от деревянных стульев. Всех это устраивало. Что же касается самого Шута, его очень забавляла такая ситуация. Его вообще жутко забавляло устройство общества, в котором есть рабы и хозяева, всевластные цари и их слуги. Еще ему очень нравилось быть в центре внимания, нравилось, что все его слушают и что жалкие разумы всей публики подчинены только ему.

Но главной целью цирка, который он устраивал, был двор Короля. Всем известно, что хорошие шуты быстро попадали ко двору Короля. Вот беда: за много лет блестящих представлений Шута, он так и не попал во дворец. У Короля хватало всяких скоморохов, уродцев и калек, поэтому тот не хотел брать ещё одного. Шуту во чтобы то ни стало нужно было попасть во дворец. Единственная причина этого желания — Мария-Тереза. Ох, каким же теплом разливается это имя на языке. Оно как тёплая кровь обволакивает сердце и тут же обливает ледяным молоком тоски. Такие вот кровь с молоком. Все это кажется тебе очень странным, мой читатель. Но прошу, не спеши делать выводы. Шут не так прост, как кажется. Скоро ты и сам все узнаешь. А нам нужно поспешить, ведь представление уже начинается .

II.

Шут наконец выбежал к дремлющей публике. На лице его была венецианская карнавальная маска (его настоящего лица никто никогда не видел) и чёрный дорогой кафтан вместо шутовского костюма. Публике было все равно на одежду, она ждала обещанную историю.

-Я вижу, вы уже соскучились по мне-сказал Шут и рассмеялся дурацким шутовским смехом. Люди закивали и заулыбались. Тут же Шут опустился на землю и начал трястись, будто в рыданиях.

— Сегодня мое последнее представление(тише!тише!не спешите меня перебивать ), и я хочу рассказать вам мою любимую историю. Историю про дураков — сказал Шут нарочито грустным и растяжным, жутковатым голосом. На улице погасли все факелы, кроме одного, висевшего на балаганчике.

— Дураки — люди странные и очень глупые. Зачастую для них важны только деньги, слава и роскошь. Неважно, одеты они в дорогие платья или носят лохмотья, они все равно остаются дураками(в толпе началось нервное ёрзанье). Дураки лижут пятки таким же дуракам, как и они сами, чтобы получить побольше богатств и привилегий. Они убеждены в своей важности и исключительности.Считают себя людьми особенными, предназначенными для чего-то великого и не думают о том, что являются просто средством достижения целей самых больших дураков. Дураки ненавидят всех: тех, кто ниже их по статусу, себе подобных и даже тех, кому они лижут пятки. Только делают они это втайне, хранят всю желчь в себе, потому что боятся сказать правду в лицо. Но иногда их все ж таки пробивает. Тогда: спасайся, кто может, или сами увязните в их болоте. Шут грустно вздохнул: вы никого не узнаете, друзья мои? Он радостно подскочил и громко заорал: да это же вы! Вы и есть дураки! (какая-то дама на деревянном стуле взвизгнула и выронила из рук роскошный веер ). Но Шут продолжал:а главный дурак-ваш король, которому вы все поклоняетесь и которого держите за небесное светило. Этот самый главный дурак водит вас всех за нос и пиршествует на ваших костях и горбах.

Среди зрителей началась паника. Со всех сторон раздавалось: «Уберите кто-нибудь его». Мужчина с позолоченной тростью в руках, сидевший в переднем ряду на роскошном резном стуле, громко крикнул: «Стража!» От одной из карет подбежали четверо стражников. Они схватили Шута. Мужчина с тростью встал и подошёл к жандармам: «Во дворец его!» Публика, громко поливая Шута грязью, начала расходиться. Мужчина с тростью уселся в свою карету и приказал ехать в сторону дворца. Туда же потащили и Шута. Капля дождя, сорвавшаяся с неба, потушила факел на балаганчике. Стало совсем темно. Никто не увидел за маской и тьмой ликующую улыбку на лице Шута. Все шло по его плану.

III.

Во дворце ужинали как раз в тот момент, когда в залу вошёл Мужчина с тростью, а вслед за ним втолкали и Шута.

— Ваше Величество,-вельможа отвесил три замысловатых поклона чуть ли не в пол-прошу меня извинить за то, что посмел отвлечь Вас от трапезы, но дело требует немедленного разрешения.

Король недовольно поморщился и с неохотой отложил в сторону приборы: 

— Здравствуй, Луи. Надеюсь, дело действительно крайне важно, иначе я тут же вздёрну тебя. Рассказывай.

— О, Ваше сиятельство, этот прескверный шут посмел оскорбить Вас и Ваших преданных слуг в самой грубой форме.

До сих пор Король даже не замечал его присутствия, но теперь внимательно рассматривал Шута. Король был вполне наблюдателен, потому заметил некоторые странности в одежде простого циркача: она была слишком дорогой и изящной. Что-то в движениях Шута показалось ему знакомым. Престранно.

— Подведите его ко мне!-приказал Король. Шута пинками подтолкали к ногам владыки — Шут, ты не отрицаешь того, что сказал только что мой любимый советник Луи?

— Нет, Ваше Величество. И готов повторить всё это, стоя перед вами и глядя вам в глаза.

— Не нужно этого, — взмахом руки оборвал его Король — на гильотину его! Завтра же он будет повешен. Киньте презренного в любую свободную темницу. Не кормить. Воды не давать.

Шута поволокли к выходу.

— Стойте!-сказал Король-снимите с шута маску, я хочу поглядеть на него.

Тут заговорил наш Шут:

— Прошу простить меня, Ваше Величество. Но, думаю, что даже такой негодяй, как я, имеет право на последнее желание.

— Мне нравится твоя смелость,-засмеялся Король-я дарую тебе твоё желание. Говори, чего ты хочешь?

— Прошу снять мою маску только после казни. 

Король был недоволен таким исходом событий, но не мог же он нарушить данное только что обещание перед всеми вельможами. 

— Ступайте-сухо ответил Король, и Шута увели. У Короля пропал аппетит, поэтому он приказал подать ему ещё один кубок с вином.

IV.

 Мария-Тереза была отнюдь не рада тому, что завтра ей придётся присутствовать на казни какого-то бедного шута, отчаянного смельчака, который посмел оскорбить её отца. Это известие даже опечалило ее. Но таков уж обычай: инфанта должна присутствовать на всех публичных казнях, стоять на балконе рядом с отцом и даже наблюдать сцену вымаливания прощения. Последнее было самым ужасным: приговорённый за несколько минут до своей смерти должен на коленях просить прощения перед всей королевской семьей и поцеловать подол платья или туфли каждого монарха. Это было очень жалкое и печальное зрелище, которое неоднократно наблюдала юная принцесса. Естественно, бедолаге не даруют прощения, но это очень забавляло Короля, ему нравилось ощущать свою власть и могущество. Он возомнил себя Богом, который имеет право приговаривать людей к повешанью и четвертованию за глупые выходки. 

 Мария-Тереза не любила отца за его жестокость, зато сама была любимой дочерью Короля. Она была самой красивой из его детей, к тому же была самой скромной, чуткой и доброй. Золотистые длинные волосы, ярко-зеленые глаза и голубая кровь прельщали многих завидных женихов и даже принцев. Несколько раз к ней сватался горячо влюблённый милейший принц Фердинанд, который очень приглянулся принцессе. Но Король не дал согласия на этот брак, потому что две страны вели давнюю торговую войну. Всех остальных молодых людей Мария-Тереза отвергала, не желая даже видеть их. Так и оставалась в гордом одиночестве среди дворцовых стен любимая подданными и отцом, шестнадцатилетняя инфанта Мария-Тереза.

V.

 Шуту очень хотелось пить. Но жажда не притупляла горькую радость, царствующую в его сердце. Уже завтра утром он увидит любимую Марию-Терезу. Как же она прекрасна, дитя Солнца!

 Никакая висельница не страшна, когда путь освещают два зелёных глаза-изумруда! Эй-фо-ри-я. Им не суждено быть вместе, да. Потому смерть вовсе не кажется такой страшной когтистой старухой. Рядом с прекрасной инфантой любой почувствует себя храбрецом .

 Шут заснул с улыбкой на лице: всё вышло как нельзя лучше. Завтра он взглянет на свою возлюбленную и заснёт вечным блаженным сном. Какое счастье!

VI.

 На улице всё было тусклым, туманным, накрапывал дождь. Мария-Тереза проснулась в дурном настроении. Служанки уже одели её в белое платье и водрузили на голову тяжелую серебряную корону с шестнадцатью изумрудами. Эту корону подарил Король своей любимой дочери на День рождения.

 Последнее представление Шута вот-вот начнётся. Под дворцовым балконом уже собиралась пестрые и ехидные зрители. Были там и те, кто вчера присутствовал на представлении Шута.

 Венценосная семья вышла на балкон. Публика с криками, аплодисментами встретила своих королей. Инфанта, как этого предписывает обычай, мягко взмахнула рукой. Это был знак, чтобы люди замолчали. Скоро на балкон выведут Шута .

 Тем временем, Шут уже проснулся в своей холодной и сырой темнице. Он с нетерпением ждал своей казни. Он не боялся, не хотел спастись. Просто ждал.

 В камеру, сильно шатаясь, ввалился грузный стражник. Он был пьян.

— Э, шутило, вставай. Пора идти подыхать.

— Шутило в данной ситуации, пожалуй, ты, мой друг. Юные принцы и принцессы будут хохотать, увидев твою распухшую красную рожу-отозвался наш Шут.

— Ах ты вша вонючая! -взревел стражник, схватил Шута за воротник и ударил об каменную стену. На затылке у нашего друга появилась кровоточащая рана.

 Разгневанный стражник выпихнул заключённого, который еле держался нa ногах, из темницы. Долог был путь Шута до балкона. Стража со слугами всячески обзывали его, тыкали в него копьями и пальцами. Шут всё терпел. Он знал, что путь к мечте тернист. Знал, что умрёт за вечную любовь.

 Наконец, они добрались. Шута толкнули в спину, и он упал на колени, едва не потеряв сознание. Кровь так и сочилась из раны на разбитом затылке. Началась церемония: Шут склонил голову и, чуть шевеля языком, начал говорить.

— Ваше Величество,-обратился он к Королю-Ваши Высочества, -кивнул он в сторону наследников-прошу извинить меня, но не за мои слова (Король нахмурился). Я не отрекусь от сказанного мной даже сейчас, будучи в безвыходном положении. Простите меня, милая Мария-Тереза, за то, что омрачу ваше утро своей жалкой смертью. Вы добрый и светлый человек, принцесса, и обязательно найдёте своё счастье .

 Королю крайне не понравилось извинение Шута, но он не хотел затягивать казнь, поэтому просто кивнул тому, чтобы он приступал ко второй части церемонии. Когда Шут подполз к Марии-Терезе, она холодно взглянула на него. Тогда Шут прошептал, чтобы слышала только она: «Вы — золотой луч солнца в этом гнилом царстве…» Он надеялся, что инфанта наградит его своей кроткой улыбкой. Но Мария -Тереза увидела кровь на затылке Шута и сказала: «Fi, уводите его, этот шут может запачкать моё белое платье».

 Наш Шут был удивлён. И расстроен. Как видишь, мой дорогой читатель, принцесса оказалась не так добра и милосердна, как это бывает в сказках. Но Шуту это уже было безразлично. Его сердце было разбито на маленькие хрустальные осколки. Да, мой друг, у шутов тоже есть сердце.

 Он поцеловал землю рядом с инфантой. И через несколько минут был повешен на дворцовой площади. Когда тело Шута повисло в воздухе, какая-то маленькая девочкa в толпе всхлипнула. Еще несколько человек зевнули. Люди начали расходиться по своим делам. Всё пошло своим чередом.

VII, final.

 Тем же вечером, снова за ужином, в залу вошёл знакомый нам Луи. Король на этот раз ожидал его приходa.

— Фердинанд?-спросил Король.

 Луи молча кивнул .

— Ах,чтоб черт его побрал, я понял это сразу же, когда ты привёл его ко мне-воскликнул Король — Этот жалкий принц все же нашёл способ увидеть мою прелестную дочь (Oui, il est en enfer).

— Не стоит никому говорить, кто он. Это лишнее.

 Луи кивнул и собрался уходить.

 Но в этот момент у арки упала мертвая принцесса. Инфанта Мария-Тереза, отвергнувшая человека, который любил ее, потому что на его затылке была кровь. Навеки потерянная инфанта Мария-Тереза . Мария-Тереза, сердце которой остановилось так же быстро, как и разбилось сердце Шута.