Историческая справка, кратер и немного о ГЭС.
В середине XX века ученые сделали невероятное открытие. Их, разумеется, было множество, но нас сейчас интересует самое таинственное и будоражащее до самих кончиков любопытных носов. Готовы? Оказывается, во время Юрского периода по территории современной северо-западной части Нижегородской области шарахнул гигантский метеорит. Тогда здесь не было ни городов, ни поселений, ни даже землянок. Потому что по официальным данным люди появились гораздо позже и «чуть» южнее. Но кто знает, кто знает…
Итак, метеорит предположительно упал в море, а удар был такой силы, что уничтожил всё живое на сотни, а может и тысячи километров вокруг. В общем, динозаврам, обитающим на побережье, жуть как не повезло. После ослепительной вспышки последовал ужасающий грохот, вздыбились смертоносные волны, уходящие высоко в небо. Земные породы расплавились и под действием адского жара превратились в драгоценные камни. Бушевала катастрофа. Когда всё стихло, на месте падения образовался восьмидесятикилометровый кратер. Пучеж-Катунский кратер.
Время шло. Через миллионы лет астроблема срослась с остальной поверхностью. Уже ничего не напоминало о том страшном событии. Широкая Волга пригласила рыбаков и ремесленников поселиться на своих гостеприимных берегах. Вскоре здесь выросли уютные домики и высокие белокаменные церкви. Василева Слобода, Пучеж и, конечно, мои Катунки расцвели. Даже, когда под водой оказались дворы и хозяйства в результате строительства ГЭС, село не сдалось, выдержало.
Я на летние каникулы сюда каждый год приезжаю. Стою на берегу Горьковского моря, смотрю на волны перед собой и, кажется, вижу очертания затонувших домов. Часто слушаю истории местных жителей о прошлом. Но вот что интересно: многие люди даже не догадываются о инопланетном госте, лежащем глубоко под землей в окружении алмазов.
Когда я рассказываю катунцам о кратере и открываю научные статьи на своем ноуте, они сначала округляют глаза и удивленно цокают. Потом, поразмыслив, соглашаются. А Бабасоня, соседка по огороду, вообще с озарением подняла палец кверху: «А Батушки! Вон оно что! Может такое быть, конечно, может, Андрей Михалыч (так уважительно, по имени-отчеству, Бабасоня меня с трехмесячного возраста называет, потому что я «богатырским» родился, под пять кило). То-то тучи нас стороной обходют. Вот знаешь, бывает с Москвы гроза страшная, тучи идут. А глядишь, вдруг над нами прям расходются – аномальная зона, значит…».
7 июня 2025, утро.
Еще в мае я позвал ребят на выходные к себе в деревню погулять, каникулы мороженым отметить. Парней без вопросов отпустили, потому что мои папа с мамой на редкость общительные люди и дружат с родителями Маркофки, Артёма и Пашибары. Вообще, это взрослые сначала решили собраться, а мы с друзьями-одноклассниками этому очень обрадовались.
Седьмого июня с самого утра все встретились на автостанции и загрузились в автобус. Взрослые устроились в конце салона, а мы мужской компанией заняли четыре сидения спереди. Парни были одеты очень странно: яркие теплые толстовки с капюшонами, светлые курточки, джинсы, кепки, резиновые сапоги и носки чуть ли не до ушей. И это при том, что на улице жарища (+ тридцать). И пахли до рези в глазах на весь салон комарилкой и антимошкой. Хотя что тут странного — с мамами же. И меня бы также одели, но спасало то, что в Катунках шкаф с одеждой до самого потолка забит разными вещами на все случаи жизни. В общем, ребята быстро сняли свои «скафандры», и в майках стали обмахиваться книжками. Мы мчались на «Гореморе».
Большинство домов в селе сохранилось со времён Хрущева и Брежнева. За многими тщательно ухаживали и при необходимости подкрашивали. Какие-то скосились набок от одиночества и тоски по людям. Изредка попадались новенькие коттеджи. Их хозяевами в основном были московские бизнесмены, приезжающие на пару недель в отпуск. Москвичи редко ходили по центру: всю еду привозили с собой на машинах, на них же они всегда гуляли до набережной, поля или соседнего Чкаловска. Сегодня на улицах и местных было мало, все в огородах работали. Только дети кучкой стояли возле центрального магазина и облизывали мороженое. Каждый свое. Ну и немного соседское.
Мы не стали тратить время, схватили мой металлоискатель и побежали на берег. Мальчишки хотели найти старые имперско-советские монеты. Ведь на них можно было немало заработать. Эти сокровища попадались часто, ведь село очень древнее.
Волга хранит много секретов. Ребята знают, что в 1957 году, когда строили Горьковскую ГЭС, сильно поднялся уровень воды. Так поднялся, что затопило многие городки и деревни. Нижние Катунки ушли под воду с четырьмя великолепными соборами и торговой площадью. От большого села осталась лишь малая часть, та, что находилась на высоком берегу.
Мы расположились около воды и бросили рюкзак на корягу. Я налаживал детектор. Артем достал мой нумизматический альбом и стал рассматривать монеты. Он ткнул пальцем в самую ржавую с неровными краями, засмеялся и посмотрел на Пашу:
— Смотри, вылитая капибара! Представь, если мы сейчас целый сундук таких отыщем?!
— Ага, — вмешался Марк, поправляя хвост на макушке («Топ-нот», уточнял он важно. Да пучок травы там, перевязанный резинкой, и поэтому он – Маркофка). – Отыщем древнюю цивилизацию, у которых тотемным животным считались капибары.
Пашибара наморщил нос. Он фанатично любил этих зверьков до портретов на тетрадях и изображений в полный рост на чем угодно, потому быстро ответил:
— Ха-ха-ха, как смешно! Это самые крутые животные. Вот вдруг так и будет? Древние люди понимали побольше вашего, между прочим. Андрюх, что там у тебя?
Я думал совсем о другом, на автомате водя магнитной катушкой по песку. Меня больше волновал кратер, не давали покоя мысли об алмазах и метеорите. Вдруг стрелка на металлоискателе быстро задёргалась, и лампочка начала мигать со скоростью света.
Профессор, встреча.
— Аппарат сбоит? – неожиданно раздался старческий голос.
Мы обернулись, не на шутку испугавшись. Вдруг полиция? Но перед нами стоял невысокий дедушка в гражданской одежде. На нем была клетчатая рубаха, брюки со стрелками, а на голове кепка, которая сильно напоминала головной убор Ленина. Гладко выбритый пожилой мужчина с ясными голубыми глазами хитро улыбнулся. Он был похож то ли на учителя, то ли на профессора из-за прямой спины и чистой одежды. Не дождавшись ответа, дедушка продолжил:
— Вы знали, что мы живём в огромном кратере? Его называют Пучеж–Катунским, — профессор смотрел на нас не моргая. – В самом центре кратера прячется живое существо!
— Что? Такого не может быть! – сказал Артём. Он и мысли не допускал, что в мире есть что-то фантастическое, потому что все можно научно обосновать. А живое существо в кратере — совсем не научно.
— Чудовище там прячется, ребятки, — покачал головой дед. — И скоро беда придет. Приборы мои зашкаливают. Пошли ко мне в дом, сейчас всё расскажу. У нас мало времени.
Мы с Пашибарой и Маркофкой засобирались за дедом, только Артём встал как вкопанный. Он хотел позвонить родителям и рассказать, что его друзья сошли с ума, встретили незнакомца и уходят с ним. Но сети не было. Когда Артём понял, что нас не остановить, побежал к родителям быстрее ветра (хотя ветра не было, но побежал друг все равно быстро). Вскоре он скрылся за деревьями.
Через несколько минут мы дошли до дома дедушки. Жилье выглядело дряхлым, неухоженным и стояло почти на обрыве. Я много раз видел этот дом, но и не догадывался, что он жилой. Дед открыл скрипучую дверь, мы вошли внутрь, и неожиданно, оказались в настоящей лаборатории. И от удивления хором прошептали:
— Ничего себе!
В доме профессора стояли разные компьютеры, лэптопы, радары. Пашибара в недоумении от увиденного спросил деда, кто же он. Мы плюхнулись на диван, а дедушка присел на крепкий советский стул. Он вздохнул и быстро начал рассказывать свою историю:
— Меня зовут Федор Иванович, доктор геологических наук. Профессор. К вашим услугам. Приезжаю сюда на лето, изучаю брекчии…
— Кого?! – перебил Пашибара.
— Горные породы, сформировавшиеся в результате падения метеорита, — ответил я другу и кивнул профессору.
— Верно! Мои приборы показали максимальную активность. Если я прав, еще пара часов и миру придет конец. Много миллионов лет назад сюда упал метеорит. Но все мы ошибались, думая, что это всего лишь камень. На самом деле, это древнее космическое существо. И оно уже проснулось.
Вдруг на самом большом радаре замерцами зелёные точки. Профессор посмотрел на экран и скомандовал выйти на улицу. Мы вскочили и побежали к выходу. Из радиоприемника послышалось сильное шипение, а затем четкие слова: «Хрюкостяг. Всё. Арыкорифт. Всё. Архиног. Архиног. Архиног. Один. Два. Три…»
Что?! – с ужасом завопил Паша. – Какой еще Архиног?! Что это такое вообще происходит?
Радио продолжало говорить бессвязную ерунду, а Федор Иванович покачал головой и буркнул себе под нос: «Жужжалка активизировалась. Пора!». Он быстро запихал в сумку старое маленькое зеркало, карманный радар и лупу, а потом вышел и захлопнул за собой дверь.
Мы понимали, что происходит нечто ужасное. Поднялся сильный ветер, а волны на реке шумели словно неисправный громкоговоритель в парке. Началось землетрясение. Федор Иванович поспешно направился к собору. Огромный, высокий храм с синими куполами и золотыми звездами стоял на крутом берегу. Он много пережил на своем веку, и теперь являлся местом силы, укрытием от всех бед.
Кульминация, Архиног.
Тропинка к собору была узкой и вытоптанной. Я оглянулся и увидел, как из прибрежного песка поднимается гора, высотой с пятиэтажку. Вскоре песок осыпался, а на этом месте извивалось черное щупальце, похожее на гигантскую змею. Я застыл. А профессор дернул меня за руку и приказал бежать за ним. Он на ходу объяснил нам, что такие щупальца сейчас пробиваются из земли по всему кратеру. Архиног проснулся. Когда он выберется на волю, то первым делом уничтожит плотину, и вода захлестнёт все города вниз по Волге. Потом он разбудит других инопланетных чудовищ, которые под видом метеоритов прилетели на нашу Землю. И вот тогда наступит вселенская катастрофа. Страшно подумать, каких масштабов она будет, ведь если у этого чудовища такие гигантские ноги, то вероятно само оно ужасного размера! У него даже могут быть клыки в отвратительной пасти, источающие смертоносный яд. А пришельцев на планете много. Нужно спасти человечество!
Вскоре мы оказались в храме. Профессор бросился к алтарю и достал из потайного ящичка прозрачный камень желтоватого цвета размером с ладонь.
— Это технический алмаз, который я нашел в кратере. Он обладает сильной энергией, — прошептал Федор Иванович.
Вручив мне кристалл, профессор сказал вытянуть руку и развернуть камень плоской стороной на небольшое зеркало, которое было сию же секунду дано Марку. Паше геолог протянул старую лупу и велел ловить сигнал от зеркала. Сам он молниеносно вскочил на подоконник, который располагался на трехметровой высоте. Тогда я не обратил на этот джекичановский трюк никакого внимания, потому что… был, ну, «немного» занят. Затем профессор открыл церковное окно и развернул створки таким образом, что они отражали золотистый луч, исходящий от лупы. Луч, увеличившись в размерах, столбом падал на пол в самый центр.
— О нет, я забыл в доме черное зеркало! Всё пропало! — ужаснулся профессор. — Свет нужно непременно направить в купол!
Не успели мы сообразить, что же предпринять, как услышали знакомый голос:
— Парни, я с вами! — Артём стоял на пороге собора. – Скоро придет подмога – Бабасоня. Она так представилась. Я ее встретил неподалеку. До остальных добежать не смог, заблудился.
— Артём, есть что зеркальное у тебя? – спросил я, радуясь, что друг вернулся так вовремя.
— Конечно! — ответил он и достал из кармана солнцезащитные очки. – Мама всё предусмотрела.
— Быстрее, кинь их на пол стеклами вверх. Видишь, куда падает луч? Быстрее, мальчик! – закричал профессор с подоконника.
— Ну ничего себе. Это как они вас туда закинули? А я-то за парней боялся… Осуждаю, ребята. Нельзя же так с дедушками.
Артем аккуратно положил очки на ковер, и все тут же увидели отраженный от них световой луч, уходящий прямо в купол. Мы с ребятами стояли как вкопанные. Мой кристалл стал сильно жечь руку, но я держался. Профессор радостно захлопал в ладоши. Потом он достал маленький радар и смотрел то на него, то в окошко. Поняв наконец, что нам тоже интересно, Федор Иванович стал озвучивать происходящее.
— Так. Волна рухнула в море. Там была водная гора. Наверное, Архиног хотел выйти на берег. Но не успел. Щупальце рассыпалось! Второе тоже! Как будто и не было ничего. Ребята, от купола идут лучи в разные стороны и уничтожают все конечности Архинога! Радар! Радар показывает затухающий сигнал. Похоже чудовище слабеет. Погас маячок! Я не знаю умер ли пришелец или снова уснул. Но мы победили! Ребята, мы победили! Лучи исчезли. Радар молчит. Всё! Андрей, можешь бросать кристалл, ты справился! Ребята, вы все справились, бросайте стёкла!
Мы с парнями устало опустились на пол и пару минут сидели молча, осмысливая произошедшее. Спохватившись, я посмотрел наверх и подумал, что нужно помочь деду спуститься. Но его на подоконнике не было. Только бы не упал!
Мы оббежали весь собор, но так и нашли профессора, он исчез вместе с Архиногом. Не было дедушки и в старом доме, куда мы сразу же направились. Да и обстановка в доме магическим образом сильно поменялась. От прежнего оснащения остались только шипящее радио, старый диван да крепкий советский стул. На пороге показалась Бабасоня. Тяжело дыша, она схватилась за сердце:
— Ну и напугали! Андрей Михалыч, ты что ж вытворяш? Я ж волнуюсь.
— Ложная тревога, все нормально, — смутился Артём.
— А чагой-то вы тут делаете, в профессорском доме?
— Бабасоня, вы видели Федора Ивановича? – обрадовался Марк.
— Ну видела, лет так семьдесят назад… А что?
— Какие семьдесят? Сейчас видели?
— Да ты что, милок, перегрелся? Он умер давным-давно, еще когда Катунки затопило. Хороший был. Профессор из Москвы. Все изучал породы земные, открытия делал, в овраги ходил. И не спал подолгу. Вот это и погубило его. Потом вода пришла. Мы его искали, да не нашли. Нам сказали, что погиб он, утонул во сне. Хороший человек, добрый. Любил он эти места, конечно. И работу свою любил. Радио вот это постоянно слушал, жужжащее. Да. Бесполезное радио. Только трещит, а музыки нет. Говорил, что это «Радио судного дня». А мы к профессору детьми бегали, он нам про камни рассказывал. Эх, как мы плакали, что не стало его. Ну да что уж теперь… Вы то о нем откуда знаете?
— Э… — растерялся я. — В интернете информацию нашли. Что работал здесь профессор, хранитель знаний. Какое подходящее слово – хра-ни-тель…
Я не успел договорить. Все повернулись в сторону радио. Из динамика вырвалось хриплым голосом: «Головобрюх Один. Два. Три…»
