XI Международная независимая литературная Премия «Глаголица»

Глава 1

«Сны – восхитительные и ужасные»

Я вышла очень уставшая с танцев и мечтательно глянула на небо. Неимоверно красивые и разные снежинки засыпали все вокруг, небо же только в некоторых местах было чистым. Сквозь эти маленькие проблески были видны звёзды, их огромные скопления. Эта ночь казалась удивительной и самой звёздной из тех, что я видела. Я любила зиму и ее холодную красоту, как бы кто-нибудь не оспаривал это великолепие. Притягивала меня сильнее разве что только вода. В ней тоже было что-то величественное, в каком виде я бы не познала. Я вернулась из своих раздумий в реальность и вспомнила, что дома меня ждали горы посуды, уроков и конспектов. Как же не хочется сейчас трястись в переполненных автобусах домой… Я нахмурилась, глядя в небо и ловя ресницами снежинки, решила пройтись по окрестностям, прогуляться по парку Победы. В вечернее время там бывает очень красиво и даже волшебно.

Кто же я? Обычная девочка с именем Калерия. Сокращённо – Кара, хотя некоторые пытаются называть меня Лерой, но это сокращение для меня какое-то нудное, несмотря на то, что мою маму зовут Валерия. А в целом, мне 12 лет и я вся «свечусь снаружи», как говорят мои одноклассники, да иногда и родители. Они, может быть, даже правы: у меня светло-голубые глаза, похожие цветом на чистое зимнее небо, когда особенно холодно, и волосы странного цвета, между пепельным и блондинистым, и это мой родной цвет. По рассказам моих родителей, Валерии и Евгения Фикристовых, я родилась такой и не менялась. Разве что в детстве я всегда была самой маленькой среди своих сверстников, а недавно сильно вытянулась. Самое странное, что я не похожа ни на кого из моей семьи. У нас все всегда были темными, смуглыми, низкими, но никак не «светящимися». А ещё я просто обожаю читать, даже побольше некоторых взрослых. Родилась же я 22-го декабря. В тот день был день зимнего солнцестояния, а я родилась как раз в ту минуту, которая считается его пиком.

Заснеженная тропинка была узкой, но не скользкой, что очень приятно. Было уже поздно, но меня почему-то никто не искал и не звонил мне. С неба падали крупные хлопья снега, фонари улиц уже горели. В эту ночь полнолуние и было бы очень светло, если бы не облака, но я была этому рада, потому что темные зимние ночи намного приятней, чем светлые. Я присела в беседке у края склона к реке. Парк Победы тем и славился своей красотой, что у него имелись резкие обрывы с видом на реку и на красивое звёздное, закатное или рассветное небо, в зависимости от времени суток. Сейчас же я встала и подошла к резкому склону и посмотрела вниз. Высоты я не боялась никогда, разве что если было ну очень высоко, у меня начинала кружиться голова. Быстрая журчащая река завораживала. Даже издалека от нее чуть-чуть веяло холодом. На дворе было начало декабря, но не слишком холодно и поэтому водоемы ещё не замёрзли. Они всегда меня привлекали – такие быстрые, прозрачные, бурлящие.

Когда я посмотрела время, на часах был двенадцатый час ночи и у меня появилось странное чувство того, что меня никто не ищет. Родители знали, что у меня бывают внезапные прогулки, но они всегда были максимум до одиннадцати ночи. Сейчас я всё-таки засиделась, это я поняла сама. Автобусы уже не ходили, придется идти пешком – это ещё плюс час, а на такси денег у меня не было.

Я быстро выхватила телефон из кармана и набрала мамин номер. В трубке долго слышались гудки.

– Алло, мам?

– Да, кто это? – сонным голосом ответила моя мама.

– Мам, это я, Кара. Я чуть загулялась после танцев и опоздала на все автобусы. Звоню предупредить, что приду домой нескоро, так как пойду пешком. Денег на такси у меня нет, – протараторила я, уже направляясь к дому.

– Зачем такие жертвы? На улице мороз, да ещё и ночь! – шепотом сказала она, а я с ней мысленно не согласилась. На улице было максимум пятнадцать градусов. – Я сейчас вызову тебе такси и выйду оплатить возле дома. Ты сейчас где?

Я резко обернулась и поскользнулась, чуть не упав при этом. Здесь уже было скользко, по сравнению с прошлой тропинкой.

– Возле третьей городской больницы, я далеко уйти не успела.

– Хорошо, я напишу номер машины. Давай, пока.

– Спасибо.

Я была очень благодарна маме. Мёрзнуть целый час на улице не хотелось совсем. Жаль только, что ноги у меня уже замёрзли, так как я поленилась надеть теплые носки при выходе, отмазавшись тем, что «опаздываю», хотя я добралась до танцев за целых сорок минут до начала, могла бы уж и надеть носки, а то ещё простужусь, чего не хватало. Что я там говорила, пятнадцать градусов? Ну да, пятнадцать, вот только для моих ног двадцать пять.

Через минуту мне пришел от мамы номер, цвет и марка машины. Я внимательно прочитала и стала внимательно вглядываться в проезжающие машины. Их было немного, но все же. Через несколько минут я заметила мою.

– Здравствуйте! – проговорила я, стуча зубами и садясь в машину. Всё-таки я действительно хорошо замёрзла. Сказалось, видимо, то, что я стояла почти без движения, только выглядывая на дороги.

Десять минут спустя я была уже в своем дворе. Деньги вынесла не мама, а папа. Он стоял, укутанный в свою куртку, из под которой виднелись шорты. Он, наверно, уже тоже значительно подмерз, ожидая меня. Папа расплатился с таксистом, которым являлся довольно добродушным дядькой, но у него не было в машине подогрева и ноги у меня окончательно заледенели. Потом папа уже в подъезде, где было более менее тепло, стянул с меня шапку и потрепал по волосам:

– Эх ты, Кара! Портишь людям весь отдых. Я так хорошо спал, а меня твоя мама разбудила, – без злости в голосе сказал он.

– Ну разбудила-то не я! – хихикнула в ответ я.

– Тоже верно, – усмехнулся тот и, когда мы уже зашли в нашу квартиру, твердо настоял: – Сейчас мигом ложись спать, время почти двенадцать, тебе завтра ещё в школу!

– Не могу, пап. Мне надо ещё сделать некоторые уроки и помыть посуду. Не могу же я переложить эту ответственность на маму? У нее и так много забот.

Папа ничего мне не ответил, только взглянул на меня с гордостью и капелькой сочувствия. Скорее всего, он гордился моим воспитанием, но и хотел дать мне отдохнуть.

Когда я переоделась уже сразу в пижаму, то глаза у меня беспрерывно закрывались, но я понимала, что пока не сделаю уроки и не помою посуду, не лягу спать. Не люблю я не выполнять задуманные дела. Я тихонько закрыла дверь в спальню, где уже спали и мама, и папа, и быстренько вымыла посуду под ритмичную музыку в наушниках, чтобы не уснуть на ходу. Из уроков надо было делать только химию, она пока что давалась мне легко, поэтому сделала я ее быстро. И, наконец-то, пошла спать и мигом уснула.

Сны мне снились каждую ночь и я к ним давно привыкла. Можно сказать, привыкла настолько, что уже не могла без них. Они были для меня самым лучшим отдыхом. Когда я болела, красивые сны превращались или в кошмары, или мне вообще ничего не снилось. В те моменты я всегда была сонной и уставшей, в общем, чувствовала себя ужасно.

Чаще всего мне снилась природа. Это могли быть закаты, рассветы, реки, озера, моря, просто зимняя природа и все самое красивое. В любом сновидении, хоть даже это был кошмар, я понимала, что сплю. Мои сны были осознанными и я даже гордилась этим. Я могла в любой момент проснуться, если мне надо было, это, кстати, было очень удобно.

Это сновидение было таким же как всегда – красивое, воздушное, и я отдыхала от его «просмотра». Мне снился пляж и я загорала, лёжа прямо на песке. Потом я решила немного поплавать, что же океан пропадать будет? Я зашла в воды бескрайнего океана и спокойно плавала, брызгалась, бесилась. В какой-то момент я услышала грохот. Оглянувшись, я увидела, что из-за горизонта движется огромная скала. Она вырастала прямо из воды и становилась все больше и больше. Впереди нее на меня надвигалась огромная волна. Мое тело меня буквально не слушалось. Я просто замерла на месте и не могла пошевелиться. Волна была уже совсем близко, а за ней и скала. В следующую секунду волна поглотила меня, а за ней обрушилась и гора, выросшая из ниоткуда. Я просто утопала под грудой камней, а проснуться не могла. Но всё-таки через секунд пять я проснулась с мыслью о том, что это всего лишь сон. Это напоминание ничего не дало и я чуть не закричала на весь дом.

В реальности я чувствовала себя намного спокойнее, потому что тут никакая скала и волны меня не поглотят. Я встала и пошла попить воды, чтобы сбросить впечатления прошедшего сна, мимоходом глянув на часы и тут же остановившись. Прошло только пять минут с того времени, как я уснула. Странно, обычно в таких снах время идёт быстрее.

Глотнув воды, я пошла обратно в постель. Что же это было? Почему кошмар? Они не снились мне уже целый год, с чего бы им опять вернуться? Почему я, кстати, не могу управлять магией во снах, если они у меня вполне осознанные? Это же мой сон! Причем, опять же, осознанный! И только сейчас я задумалась, почему же мне до этого не снились обычные сны, когда я не понимала, что это сон.

С этими мыслями я уснула, и всю ночь меня опять мучили кошмары, способности понимать их и управлять ими у меня не было.

На утро я проанализировала те кошмарные сны, которые я хоть чуть-чуть помнила. Все они были связаны с земляными катаклизмами и растениями. То опять же землетрясения, то извержения вулканов, то меня пытались съесть кровожадные растения, от которых замирало сердце. В этих снах я проснуться уже не могла, а когда меня сметало то или иное явление, я переносилась в другой подобный сон и так несколько раз. Не знаю каким образом я в реальности от страха не умерла, в снах все было слишком реалистичным. Что это все значило, я так и не понимала и была в состоянии размышлений.

Утром мы завтракали с мамой, папа уже ушел на работу.

– Мам, а тебе когда-нибудь снились осознанные сны? – решила я попытать счастье что-нибудь выяснить.

– Нет, ни разу, но хотелось бы. Те, у кого они были, говорят в них можно делать что угодно, – мечтательно проговорила мама. – У них хоть какое-то в жизни чудо. А для чего ты интересуешься?

– Просто, – пожала я плечами и тут же проклиная себя, что придется врать маме. – Нам вчера на биологии рассказывали про них, вот и стало интересно.

– Кстати, а во сколько ты вчера домой вернулась? Я уснула почти сразу после того, когда написала тебе и сказала твоему отцу тебя встретить.

– Поздно, почти в двенадцать ночи. Ладно, мне пора, удачного дня и отличного настроения!

Я натянула рюкзак на плечи и, напевая веселую мелодию, пошла в школу. По дороге мне встретилась одна моя одноклассница – Кристина Витренко. У нас с ней были враждебные отношения, она меня всегда ставила в неловкие ситуации перед классом, а я в обиду себя дать не могла и дралась с ней по-девчачьи, а иногда и нормально, за что один раз вызывали в школу мою маму, но она меня полностью поддерживала и не ругала, так как считала унижение худшим чувством и вещью в мире.

– О, госпожа Фикристова собственной персоной! Как жизнь у такого ангела как ты? Мы же не знаем каково это «светится» и иметь такое шикарное имя, Лерочка, дорогуша, – усмехнулась Кристина.

Я просто проигнорировала ее и, стиснув зубы, прошла мимо. Мне особенно не нравилось, когда меня называли «Лерочкой», да ещё и «дорогушей» сразу после этого.

– Эй ты, Кара! – она развернула меня за плечо. – Ты что, опять возомнила себя круче других, как всегда?

– Госпожа Витренко, а вы случайно себя королевой не возомнили?! Если ты сейчас от меня не отстанешь, то будет как в прошлый раз и виновата будешь ты, – пригрозила я ей и резко вырвалась из ее хватки, что она чуть не упала.

Я успела заметить, что глаза моей соперницы чуть-чуть поменяли цвет. У нее были карие глаза, но странного оттенка, поэтому когда она злилась, они становились еще темнее и это смотрелось жутко.

Мне повезло, что рядом проходила Наталья Константиновна, наша классная руководительница, а то так Кристина бы набросилась на меня, как собака на кошку.

– О, Кара, мне как раз надо было с тобой поговорить! Здравствуй, Кристина, не опоздай на урок, первый звонок уже через десять минут.

– Да, конечно, я не посмею опоздать, – со яростной ухмылкой на лице пробормотала Крис. Я по ее выражению лица поняла, что в следующий раз мне не поздоровится.

– Спасибо большое, Наталья Константиновна! – с уважением посмотрела я на свою учительницу, когда мы отошли чуть дальше.

Наша классная руководитель была самая лучшая из параллели. Она, конечно, была довольно молодой, за что ее сначала не признавали наши родители, но позже все ее полюбили. Она всегда была справедливой и суровой в меру. Я никогда не слышала от нашего класса какие-нибудь плохие слова в ее адрес, а если такие и были, то после нашествия моих одноклассников они больше никогда ничего такого не произносили.

– Чем ты ей так не угодила? Характер у нее, конечно, не очень, но к другим ребятам из класса она же так не относится, как к тебе… Она прям тебя всем сердцем ненавидит!

– Да я и сама не знаю, – задумчиво посмотрела вдаль я.

Я и вправду не понимала почему Крис на меня так взъелась. Такое отношение ко мне у нее было ко мне с самого начала нашей совместной учебы. К нам в школу она пришла в пятом классе и сразу же я ей из-за чего-то не понравилась. Вроде было не за что, в классе я почти ни с кем не дружила, можно сказать, была невидимой… Может за то, что ко мне все хорошо относились, а может за то, что у меня всегда были хорошие оценки. Не скажу, что я была отличницей, четверки у меня были, но редко, только по тем предметам, которые я плохо понимала, а это география и история. Может за это она меня и недолюбливала, но эти причины мне казались совершении незначительными.

Уже в школе я быстро переобулась, сняла верхнюю одежду и поспешила на урок. Поднявшись на второй этаж, я зашла в класс английского на первый урок и села на свое место на третьем ряду, первой парте. Со мной никто не сидел, все сидели по интересам и старались садится подальше от учителя. Меня такие факторы не волновали, а я даже сама любила иногда одиночество.

Я достала все нужное, повторила материал прошлых тем, бормоча себе под нос правила, и, наконец, прозвенел громкий и протяжный звонок на урок.