Конечно, это вопиющая ложь! Мои шкафы трещат по швам. Счет моей кредитной карты кричит от чувства вины за быстроменяющуюся моду. Я купила Лабутены сорок первого размера, потому что они стоили всего шестьдесят фунтов в благотворительном магазине, хотя, я ношу тридцать девятый. У меня три пальто, которые мне не идут. И все же я снова здесь, смотрю на свой гардероб с кофе в руке, утренний мозг пуст от нерешительности.
Двадцать минут спустя кофеин начинает действовать, и я выбираю пару темных джинсов, зеленый топ и куртку из каракуля. Я чувствую себя заурядной, серой, и незаметной! Уверена, что ровно через минуту, как выйду из дома, столкнусь как минимум с семью другими людьми, одетыми так же, как я. Мне это не нравится! Сегодня наиважнейший день, и я должна выглядеть соответствующе. Я хочу быть личностью, которая привлекает внимания. Мне это не свойственно — я маленькая по всем параметрам. Я легко теряюсь в толпе. Я упираюсь глазами людям в грудь, а не в лицо. Если бы я попала в давку, то погибла бы первой. При это, меня привлекают исключительно высокие мужчины, с которыми я чувствую себя нужной, потому что они могут возвышаться надо мной, обхватывая меня своими ручищами. Я требую заботы, а не внимания.
Снова просматриваю свой гардероб и достаю один из своих любимых жакетов — короткий в мелкую бирюзовую и белую клетку. Примеряю его, наблюдая себя в зеркале: выгляжу мило, но модно, подчеркивая свой небольшой рост. Кладу его на место. Как ни странно для 30-летней жительницы Лондона, одежда — мой криптонит. Я оправдываю их покупку, говоря себе, что я многогранная личность, и мне нужно одеваться в разные образы. У меня не менее девяти блейзеров, которые я ношу ровно четыре раза в год — раз в квартал. Они — моя броня, отвлекающая от того факта, что большую часть времени я провожу на своей, казалось бы, престижной работе, с тоской поглядывая на многочисленные офисные башни напротив, в надежде застать кого-нибудь, занимающегося непристойным делом у окна.
Итак, полный список:
— три блейзера пастельных тонов (пыльно-розовый, слоновой кости и светло- голубой — для тех случаев, когда я не справилась с работой и должна использовать свои женские хитрости, чтобы убедить 50-летних мужчин, смотрящих на меня, что меня стоит оставить, хотя бы для того, чтобы напомнить им об их относительном преимуществе);
— два укороченного кроя блейзера, черный и серый (для тех случаев, когда я была посредственным исполнителем и должна быть незаметной);
— зелено-коричневый пиджак в стиле кантри-шик и шерстяной в мелкий рубчик (на случай, когда будет присутствовать мой бывший босс Перси, который является тем шикарным человеком, заставляющий вас предать все свои ценности и подумать, что, возможно, не имеет значения, был ли ваш муж тори, если он приехал с таунхаусом в западном Лондоне и большой кредитной линией);
— квадрато-подобный оверсайз блейзер в серо-кремовую клетку (на случай, когда в городе находится властная дама, чтобы я могла дать ей понять, что смогу за себя постоять);
— шоколадно-коричневый блейзер с бахромой на рукавах (на случай, когда я чувствую себя достаточно смелой, чтобы признать, что у меня есть характер, и, возможно, даже забавный).
Я должна менять образы не только на работе. У меня несколько групп друзей, что, как я раньше считала, объясняется тем, что я экстраверт и всесторонне развитый человек, но теперь я знаю, что это потому, что я глубоко нерешительна — я не могу решить, кто из них мне больше нравится. Мне нужны все. Каждый друг — это возможность стать немного другим человеком, надеясь, что он передаст мне свои черты. Я собираю части их характеров и гардеробов, как нити ДНК, пытаясь сплести все части, которые мне нравятся, в лоскутное одеяло, которое я могу представить как свое собственное.
Что же надеть? Может быть, подойдет нарядная белоснежная блузка? Или я могу пойти другим путем — надеть что-нибудь громкое? Я достаю красный и розовый топ с цветочным узором — то, что мои подруги-«горячие штучки» носили бы с джинсовыми шортами, которые скорее открывают зад, нежели прикрывают. Вы знаете таких — она просыпается в чужой постели во вторник, улетает в Мексику в среду, делает четвертую татуировку в четверг, как-то зарабатывает на жизнь, делая поздравительные открытки и продавая фотографии ног в интернете. В некоторые дни такой выбор образа жизни кажется мне привлекательным; я представляю, сколько бы у меня было поводов для рассказов, если бы я тоже так мало заботилась о рутине и финансовой безопасности. Поэтому я покупаю короткий зеленый сарафан с принтом в виде маргариток, стригусь под боб и прокалываю лишнюю дырку в ушах, думая, что это наконец-то заставит меня захотеть присоединиться к коммуне художников в Хакни. Но я ненавижу тофу и терпеть не могу людей, которые подменяют психическое заболевание личностью.
Я — настоящая мечта рекламодателя. Вот как я делаю покупки: вижу то, что мне нравится. Я смотрю не столько на одежду, сколько на человека, который ее носит, и представляю себе все способы, которыми его жизнь проще, чем моя, все способы, которыми он уверен в том, кто он есть. Я думаю: «Единственный человек, который выберет этот великолепный кремовый джемпер, — это тот, у кого все в порядке с головой. Они занимаются пилатесом по утрам, пьют зеленый смузи, встречаются с богатыми мужчинами скандинавской внешности, которые тоже носят кремовые джемперы, живут в старинной однокомнатной квартире в Ислингтоне с ароматическими свечами и книгами на кофейном столике. Я могла бы это сделать, если бы только у меня был этот джемпер! Я покупаю его, представляя, что это будет равносильно пересадке личности. Конечно, я ошибаюсь. Кремовый выглядит некрасиво на фоне моей и без того бледной кожи; я неуклюжа, не изящна — я замараю его о двери в мертро, оставив черное пятно, которое не знаю, как вывести. Я небрежна — я не позабочусь о ткани должным образом; через два месяца она превратится в бугристое месиво и присоединится к остальным неудачным попыткам хирургии личности в сумке возле моей двери, которую я в конце концов, примерно через год, отнесу в благотворительный магазин.
Я покупаю новую одежду, представляя, что она сделает из меня своего рода новую личность, то есть человека, который умеет такое носить. Примеряю ее, а в конце дня выбрасываю ради футболки, которой сто лет в обед. Меня беспокоит, что именно такая я и есть на самом деле — неряха, которая даже не может потрудиться надеть настоящую пижаму. Поэтому я втискиваю себя в новую одежду и новые потенциальные жизни, желая, чтобы каждое новое дополнение оставалось навечно, являясь неотъемлемым атрибутом нового блестящего человека, которым я становлюсь. Мне не нравится, когда люди комментируют мое одежное многообразие. Я беспокоюсь, что они видят меня насквозь: несочетаемое нагромождение узоров и цветов, вечно меняющаяся карусель стильных личностей — внешнее отражение хаоса внутри.
Когда я впервые увидела сериал «Корону», я купила рыболовную куртку, как у главного персонажа. Втайне надеясь, что она привлечет в мою орбиту представителя аристократии, как кошка в жару трется о фонари южного Лондона, оставляя за собой восковой след, который может обнаружить только тот, кто отдыхает в Хайлендсе. Я мечтала о жизни, которую видела на экране, о психологических пытках и семейном неблагополучии в роскошном окружении. Мне было бы так хорошо в богатстве и бессмысленности, наполняя свои дни меланхолией, ностальгией и бездельем.
Когда мне было пятнадцать, я влюбилась в вихрастого мальчишку, который делал ужасные граффити. Я была его полицейским наблюдателем в городе, где не было полиции. Купив пару электрических синих и темно-фиолетовых кроссовок DC, чтобы заставить его влюбиться в меня, сорванца, но застенчивую скейтершу, идеально соответствующую его фантазиям об артистичном и чувствительном партнере, я надела джинсы с потертостями и обрезала неуместную бахрому. Это не сработало — туфли не смогли замаскировать мой талант говорить не то и не в то время, и никакие шорты не улучшили мою плохую координацию.
Зазвенел телефон. Это моя подруга Клэр, желающая мне удачи на сегодня с помощью ряда сердечек. Клэр из тех взрослых, которые пишут благодарственные письма и посылают тебе цветы на день рождения, демонстрируя свою взрослость тебе в лицо. Недавно она вышла замуж за человека, с которым встречалась с 15 лет. Она принадлежит к небольшой группе друзей, которые занимаются соответствующими возрасту вещами: покупают дома, женятся и рожают детей, и каким-то образом умудряются делать все это, живя в одном из самых дорогих городов мира. Они носят леггинсы для занятия спортом,повязки на голову и пушистые кардиганы; они уже ассимилировались в толпе тех, кто в 8:30 утра высаживает детей из школы. Бывают дни, когда я тоже хочу таких вещей и думаю, получится ли из меня хорошая мать, несмотря на мои ужасные способности слушать и, в лучшем случае, среднюю эмпатию.
Остановившись на сером платье-бодикон с парой белых ковбойских сапог — немного индивидуальности, но достаточно скромно. Выхожу через парадные двери и начинаю идти по улице. Холодное зимнее утро, воздух такой свежий, что ноздри обжигает, когда его вдыхаешь. Прохожу мимо витрины магазина и останавливаюсь. Там висит пальто — большое, длиной до пола, с желтым и темно-синим клетчатым узором и коротким воротником-стойкой. Оно привлекает внимание. Не успев подумать, протягиваю кредитную карту. Надеваю пальто, наслаждаюсь цветом в зеркале до пола, и чувствую, как меня охватывает определенное чувство счастья. Сегодня меня будет трудно не заметить.
Проверяю свой телефон: я опаздываю. Потратив уже 200 фунтов на пальто, вызываю такси. Садясь в него, я слышу :
“Отличное пальто, милая”, — говорит водитель. — Куда едем?”
“Спасибо, — улыбаюсь я. “В Саутваркский Коронный суд, и, пожалуйста, не могли бы вы поднажать на педаль! Мое слушание через 20 минут!”
This is blatantly false. My wardrobes are bursting at the seams. My credit card bill is screaming with the weight of fast fashion guilt. I bought a pair of size 5 Loubotin boots, because they were £60 in a charity shop. I’m a size 3. I own three coats that don’t fit me. Yet here I am again, staring at my wardrobe with my coffee in hand, fuzzy morning brain blank with indecision.
Twenty minutes later, the caffeine kicks in and I choose a pair of dark jeans, a green top and a shearling jacket. I feel mediocre, average, invisible, sure to run into at least seven other people dressed like me within fifty seconds of stepping out of my front door. I don’t like it; today is an important day, and I need to look the part. I long to be the sort of person who demands attention. It doesn’t come naturally to me – I am small in every dimension. I get lost in a crowd easily. I hug people’s chests, not their faces. If I was caught in a stampede, I would be the first to die. I exclusively date and attract tall men, who I make feel needed because they can tower over me, envelop me in their gangly arms, take things off shop shelves. I command care, not attention.
I scan my wardrobe again and pull out one of my favourite jackets – a short crop in a small turquoise and white check. I try it on and observe myself in the mirror; it makes me look sweet but fashionable, emphasising my small frame. I put it back. Unoriginally for a 30-something Londoner, clothes are my kryptonite. I justify their purchases by telling myself I am a multi-faceted person; I have many personalities to dress. I own no less than nine blazers, a garment I wear precisely four times a year – once a quarter. They are my armour; deflecting from the fact I spend most of my time at my seemingly prestigious job staring wistfully into the many office towers opposite, hoping to catch someone shagging against a window. A complete list:
– three blazers in pastel colours (dusty pink, warm off-white, and baby blue, for the quarters I haven’t done well and need to use my feminine wiles to convince the 50-year old men staring me down that I am worth keeping, if for nothing other than reminding them of their relative advantage);
– two close-cropped blazers in black and grey (for the quarters I have been a mediocre performer and need to not be noticed);
– A green-brown countryside-chic jacket and a wool houndstooth (for the quarters when my old boss Percy will be there, who is the kind of posh that makes you betray your values and think maybe it doesn’t matter if your husband was a Tory, if he came with a townhouse in west London and a hefty line of credit),
– A boxy oversized blazer in a grey and cream check (for the quarters the board’s power lesbian is in town, so I can signal to her that I will muff-dive if it meant getting a promotion but I will keep it to myself),
– A chocolate brown with fringes on its sleeves (for the quarters I feel bold enough to admit to having a personality, and maybe a fun one at that).
My work personalities are not the only ones that need dressing. I have several friend groups, which I used to believe was due to being an extroverted and well-rounded person, but I now know is because I am deeply indecisive – I can’t decide which ones I like the most. I need them all. Each friend is an opportunity to become a slightly different person by hoping they will rub off on me. I am collecting parts of their personalities and aspects of their wardrobes like strands of DNA, trying to weave all the parts that appeal into a patchwork quilt I can present as my own.
Perhaps a smart off-white blouse would do? Or I could swing the other way, something loud? I pull out a red and pink flower-pattern top, something my ‘hot mess’ friends would wear with a pair of jean shorts that cut into your labia. You know the type – she wakes up in a stranger’s bed on a Tuesday, flies to Mexico on the Wednesday, gets her fourth tattoo on a Thursday, somehow makes a living out of making greeting cards and selling foot pictures on the internet. Some days this seems to me an appealing lifestyle choice; I imagine all the narrative fodder I would have if I too had so little regard for routine and financial security. I am certain I would do their life well, filling it with enough one-night stands and hallucinogenic trips for a two-series critically acclaimed BBC show. So I buy a short green sundress with a daisy print, cut my hair into a bob and pierce an extra hole in my ears, thinking it will finally make me want to join an artist commune in Hackney. But I hate tofu, and I can’t stand people who substitute mental illness for personality.
I am an advertiser’s wet dream. This is how I shop; I see something I like. I don’t look at the clothes as much as I look at the person wearing them, and imagine all the ways in which their life is easier than mine, all the ways in which they are sure of who they are. I think ‘the only kind of person who would pick out that gorgeous cream crewneck jumper is someone who has their shit together. They are doing pilates in the mornings, having a green smoothie, dating rich Scandi-looking men also wearing cream jumpers, living in an Islington period one-bedroom with scented candles and coffee table books. I could do that, if only I had that jumper!’ I buy it, imagining it will amount to a personality transplant. Of course, I am wrong. Cream looks sickly against my already pale skin; I am clumsy, not graceful – I will smudge it against the tube door, leaving a black stain that I don’t know how to remove. I am careless – I won’t take care of the fabric properly; it will be a bumpy mess in two months and join the rest of the unsuccessful attempts at personality surgery in the bag next to my door that I will eventually, in about a year, take to the charity shop.
I buy new clothes imagining they will make me the kind of person who wears them. I try them on for size, discarding them at the end of the day for an oversized band t-shirt I’ve worn a thousand times. I worry that is who I truly am – a slob who can’t even be bothered to put on real pyjamas. So I contort myself into new clothes and new potential lives, willing each new addition to stay permanently, a set fixture of the shiny new person I am becoming. I dislike people commenting on my abundance of clothing. I worry they see right through me; the mismatched jumble of pattern and colour, an ever-changing carousel of style personalities an outward reflection of the chaos inside.
When I first saw the Crown, I bought a Barbour jacket. I secretly hoped it would attract a member of the aristocracy into my orbit, like a cat in heat rubbing against the lamplights of south London, leaving behind a trail of wax only someone who holidays in the Highlands could detect. I longed to have the lives I saw on screen, of psychological torture and family dysfunction in luxurious surroundings. I would be so good at being rich and pointless, I thought, filling my days with melancholy, nostalgia and lounging.
When I was fifteen, I fell in love with a floppy-haired boy who made terrible graffiti tags. I was his police look-out, in a town with no police presence. I bought a pair of electric blue and deep purple DC trainers to make him fall in love with me, the tomboyish but shy skater girl, perfectly matched to his fantasies of an artsy, sensitive paramour. I wore distressed jeans and cut an ill-advised fringe. It didn’t work – the shoes did nothing to disguise my talent for saying the wrong thing at the wrong time, and no amount of board shorts improved my poor coordination.
My phone buzzes. It’s my friend Claire, wishing me good luck for today, with a row of hearts. Claire is the kind of grown-up who writes thank you notes and sends you flowers on your birthday, rubbing her adultness in your face. She got married recently, to a man she has been with since she was 15. She belongs to a small group of friends who are doing age-appropriate things like buying houses, getting married and having children, and somehow managing to do all this while living in one of the most expensive cities in the world. They wear Lululemon leggings, headbands and fuzzy cardigans; already assimilating into the 8:30am school drop-off crowd. There are days I want those things too, wondering if I’d make a good mother despite my terrible listening skills and, at best, average empathy. The only way I could ever have a child would be with a man who is so enthusiastic about child rearing he’d do everything after pregnancy. I realise they are in short supply, and so I haven’t invested heavily in this option.
I settle on a grey bodycon dress with a pair of white cowboy boots – some personality but tame enough. I step out my front door and start down the street. It’s a cold winter morning, air so fresh it burns my nostrils to breathe it in. I walk past a shop window and stop. There is a coat – large, floor length, with a yellow and dark blue chequered pattern and a short box collar. It commands attention. Before I can stop to think, I am handing over my credit card. I put on the coat, admire the colours in the floor length mirror, and feel a definite sense of happiness spread through me. Today, I am going to be difficult to miss.
I check my phone; I am late. I’ve already spent £200 on a coat, so I hail a black cab and get in. ‘Nice coat, love’, says the driver. ‘Where are we going’?
‘Thanks; I smile. ‘Southwark Crown Court, and if you could please step on it – my hearing is in 20 minutes’.
